Relations between the Orthodox Church in America and the Russian Orthodox Church Outside of Russia

OCA Holy Synod of Bishops blesses Joint Statement of OCA, ROCOR Commissions
Posted 12/14

SYOSSET, NY [OCA] -- At their fall session held at the Chancery of the Orthodox Church in America here November 16-18, 2010, the members of the Holy Synod of Bishops gave their blessing to the Joint Statement of the Commissions of the Orthodox Church in America and the Russian Orthodox Church Outside of Russia, titled "Relations Between the Orthodox Church in America and the Russian Orthodox Church Outside of Russia.

The Joint Statement was drafted by members of the OCA and ROCOR Commissions at a their meeting in Sea Cliff, NY October 5-6, 2010. [See http://www.oca.org/news/2289 and http://www.oca.org/news/2285 for background information.] The text was submitted to, and received the blessing of, the OCA and ROCOR hierarchs.

The text of the Joint Statement reads as follows.



Relations between the Orthodox Church in America and the Russian Orthodox Church Outside of Russia
Joint Statement of the Commissions

of the Orthodox Church in America and the Russian Orthodox Church Outside of Russia

+

October 5-6, 2010
The Orthodox Church in America (OCA) and the Russian Orthodox Church Outside of Russia (ROCOR) share a single origin – the local Church of Russia – and a long history on the North American continent. It was the Russian Church that first sent missionaries to America, established the first parishes, sent the first bishops and established the first dioceses. Prior to the Bolshevik Revolution, the North American Diocese of the Russian Church was the principal canonical ecclesiastical authority here, and although there were clergy and parishes of differing cultures and languages, many were in the archpastoral care of the bishop of the Russian Orthodox Church. Therefore, there is no question that the formation of multiple jurisdictions on this continent was largely due to the ecclesiastical chaos that ensued after the Revolution of 1917.

The life and witness of the Russian Orthodox Church in the 20th century was marked by violent persecution at the hands of the totalitarian atheist Bolshevik regime brought to power by the communist revolutionaries in 1917. The decades of persecution included the martyrdom of bishops, priests, monastics, and lay people in overwhelming numbers and in numerous killing fields and gulags. Thousands of churches and monasteries were desecrated and destroyed. The voice of the church was silenced in the public arena. Charitable and educational ministries were made illegal. In the midst of massive anti-religious campaigns and by means of unjust laws religious believers, both clergy and lay, were deprived of their rights and put on the margins of society as objects of derision and discrimination.

The decades of persecution were a time of human suffering and genocidal cruelty. These years were also a time of witness to Christ and faithfulness unto death. What the Russian Orthodox Church endured during Soviet rule affected Church life outside Russia.

In the Diocese of the Aleutians and North America, the loss of contact with the Church of Russia and the loss of support from Russia created confusion and even chaos in the midst of uncertainty. From this turmoil emerged the Russian Orthodox Greek Catholic Church in America (popularly known as the North American Metropolia), which is today the Orthodox Church in America.

For the millions of refugees fleeing from revolution and civil war in Russia and settling in the Balkans and Western Europe, in Asia and the Americas and Australia, there was need to find comfort and support within Church life under new circumstances.

With regard to the situation of the clergy and parishes of the Russian Church that were found abroad, there were two distinct directions that evolved. The first was the striving for a unified central Church Administration which could oversee the ecclesiastical life abroad until conditions would change in the homeland and the Patriarchate, independent of Soviet control, could be restored. The second was the striving toward the establishment of a completely independent self-administered Orthodox Church in North America.

These two directions are the essence of the conflict between the bishops, clergy and parishes which would become the Orthodox Church in America and the bishops, clergy and parishes which would remain part of a central Russian Orthodox Church Outside of Russia.

However, even after the rupture of relations that occurred at the 7th All American Sobor in 1946, there were periods of close collaboration and mutual support between the North American Metropolia and the Russian Orthodox Church Outside of Russia. Even when the close collaboration faltered, support and welcome to the Russian Orthodox Church Outside of Russia was offered by the American Metropolia in the period when the Synod of ROCOR bishops moved from Europe to the United States.

On December 11, 1950, a joint meeting of the Metropolitans Anastassy and Leonty and bishops of the Metropolia and ROCOR was held in New York. As noted in the official Minutes of ROCOR’s Council of Bishops, the Metropolia and ROCOR hierarchs had during their meeting “unanimously recognized that the sad fact of ecclesiastical separation causes significant damage to the holy cause of Christ’s Church: it weakens the preaching of Orthodoxy, undermining Church discipline and a sense of responsibility among clergy of the Church, is a temptation for the faithful, diminishes the prestige of the Church in the heterodox world and makes more difficult its struggle with militant atheism. It was unanimously determined that the Church's unity is necessary.”

Those Minutes also note that: “after the discussion of practical ways for achieving Church unity the hierarchs of the Russian Orthodox Church Outside of Russia in conjunction with the bishops of the American Metropolitan See, accordingly recognized that the most appropriate path for that time was the preservation of the existing organizations of the Russian Orthodox Church Outside of Russia and the American Metropolia, which will exist in parallel, but will be in close fraternal cooperation between themselves, periodically calling meetings of hierarchs of both Church organizations to resolve common or contentious issues with a firm hope that further ways to more closely achieve canonical unity with God's help will be provided by life itself.”

After the meeting of the two first hierarchs and members of their Synods, the Great Council of Bishops of the North American Metropolia issued an Archpastoral Epistle dated December 2/15, 1950, which included the following statement:

“Let enmity between brothers be abolished and let mutual respect be established on the basis of our mutual acceptance of the co-existence of two paths for the Church in this country, one permanent and one temporary, which are the result of the exceptional sufferings of our time, full of terrible events, and forebodings, imperiously demanding from all the greatest submission to the Lord, the greatest brotherly love and moral support for each other. This does not break, but further strengthens the historical path of our Metropolia.

“What happened after the close of the Council on December 11, i.e. Metropolitan Anastassy twice visiting our newly elected primate at the Holy Protection Cathedral, and the talk that we bishops had which took place the same evening with the hierarchs of the Russian jurisdiction Outside of Russia who visited us, determines the possibility of peaceful life in parallel, subject to internal mutual respect and clear delineation of our canonical rights and historical foundations. The Russian Church Outside of Russia has its own flock in America as well. She has spread her wanderers’ tent in this country, too. Let the peace of God be with its zealous hierarchs, its kind shepherds and its laity!

“Let brotherly love prevail, and let mutual forgiveness of past wrongs be accomplished. The American Metropolia wishes to live in peace with these brethren as well, based on the temporary presence of their hierarchical administration on the territory of America until the future free All-Russian Local Council.

“No treaties or agreements protect this decision of our Church coexistence. It rests upon the requirements of life itself and the clear precepts of the Savior: "By this shall all men know that you are My disciples, if ye have love for one another" (John 13:35).

“The clear and unconditional definition of our own canonical path, made at the 8th All-American Sobor, requires us to have an attitude of brotherly love toward those who, while wishing to preserve their temporarily separate ecclesiastical administrative organization next to ours, are our brothers in Christ.”
Despite these mutual efforts toward establishing brotherly relations, the paths of the Church Outside of Russia and the American Metropolia continued to be separate.

In 1970, by recognizing the self-governing status of the Metropolia with the granting of the Tomos of Autocephaly, eucharistic communion between the Russian Orthodox Church (Moscow Patriarchate) and the American Metropolia was restored and reconciliation was achieved.

At the beginning of the 21st century, the deep and extensive changes in Russia with the renewal of church life, the restoration of thousands of churches and monasteries, the freedom to bear public witness to the Gospel in Russian society, a process of dialogue between ROCOR and the Moscow Patriarchate led to the restoration of canonical unity through the Act of Canonical Communion in 2007.

It is now time for the Orthodox Church in America and the Russian Orthodox Church Outside of Russia to declare together in the spirit of mutual repentance and mutual forgiveness that we are committed to living together as brothers in Christ and as sister Churches, and to sharing a common witness to the Gospel of Christ and the Holy Orthodox Faith. This common witness should most clearly and most fully be expressed in eucharistic communion.

In addition, we see the need to work together in harmony on joint projects, such as pastoral education, parish schools, student outreach, translations of services, ministering to the poor and needy, and missionary efforts. To work in harmony we will need to reflect together on theological, pastoral, and liturgical issues which we face in our ministry in North America. We also affirm the need to examine together and develop a common understanding of the historical record concerning our churches. These hopes and endeavors can be encouraged and advanced through periodic meetings of our first hierarchs, bishops, clergy and laity to discuss matters of mutual concern, including those theological, liturgical and pastoral issues.

We are committed to the processes and goals expressed in the Chambesy accords of June 2009, specifically the active participation of both our Churches in the regional Episcopal Assembly as we strive to achieve Orthodox unity on this continent.

The following text from the Epistle of the Holy Apostle Paul to the Ephesians is addressed to us, and therefore to the believers of the Orthodox Church in America and the Russian Orthodox Church Outside of Russia: “I … beseech you to walk worthy of the calling with which you were called, with all lowliness and gentleness, with longsuffering, bearing with one another in love, endeavoring to keep the unity of the Spirit in the bond of peace. There is one body and one Spirit, just as you were called in one hope of your calling; one Lord, one faith, one Baptism, one God and Father of all, who is above all and through all and in you all” (Ephesians 4: 1-6).

We ask for the intercession and blessing of the Holy Hierarch Tikhon, Patriarch and Confessor of Moscow and Enlightener of North America and all the saints who have shone forth on this continent as we labor “for the equipping of the saints for the work of ministry, for the edifying of the body of Christ” (Ephesians 4: 12).

OCA Commission

Bishop TIKHON of Philadelphia
and Eastern Pennsylvania (Chair)

Archpriest Leonid Kishkovsky
Archpriest Alexander Garklavs
Archpriest John Erickson
Igumen Alexander (Pihach)
Alexis Liberovsky (consultant) ROCOR Commission

Bishop GEORGE of Mayfield (Chair)

Archimandrite Luke (Murianka)
Archpriest Alexander Lebedeff
Archpriest David Moser
Priest Peter Jackson
Archpriest Seraphim Gan (consultant)

A Russian translation of the text may be found at http://www.synod.com/synod/2010/12rocorocastatement.html."


--------------------------------------------------------------------------------



http://www.oca.org/news/2353



Tserkovnye Vekhi Responds:

Christ is Born! Give Ye Him Glory!

Beloved Brothers & Sisters in Christ,

We should be thankful to the Mother Church for coordinating this new era of pan-Russian Orthodox unity in North America. Such events as the restoration of Communion between Russian Orthodox brothers are blessed occurences, even when the auspices and personages associated with these events are less than ideal. While such an event inspires us to not only support such a step at unity but to broaden its scope to include other jurisdictions functioning in North America. Great opportunities for the Russian Orthodox mission await.

As a rejoinder to the OCA commentary on this joyous occasion, it is necessary to note that, no, the FICTION of an OCA feverishly seeking to derussify itself and create an American fiction out of a Russian (or post Russian) immigrant reality is shockingly appalling to read "as an official history" here YET AGAIN. While it is true that the ultimate goal of the Russian mission was and is A NORTH AMERICAN LOCAL CHURCH (As opposed to an "autocephaly" seemingly annulled with the latest concordats with the Phanariots), it must be reiterated that these things don't artificially transpire or "spontaneously coalesce by a fiat declared in conjuncition with Nikodimites" but are the result of a natural process of RETENTION of the core of believers of ones missions and the broadening of their ranks with native populations (and generations) on the missionary territory on which they function.

Disparaging RUSSIAN HERITAGE MUST STOP IMMEDIATELY IN THE OCA, and this occasion should be taken to not only ratify a better relationship with ROCOR but with the entire RUSSIAN Orthodox (AND "Orthodox Traditionalist" or "Authentic" or "Catacomb" or "Old Rite," etc.) immigrant community, within and without the OCA, to express regrets for the disturbingly unwarranted "Americanizations" which only engendered the most myopic of russophobias and created a climate of alienation which has resulted in the nullification OF THE MISSIONARY ROLE the Mother Church has assigned to its NORTH AMERICAN DAUGHTER. Loss of ones core of believers and 80%+ (and still declining!) of its membership is something for the OCA to lament and overcome. An embarassing era of OCA "nativism" has cost the Orthodox mission in this nation, on this continent, and it must be addressed satisfactorily if the OCA is to survive.

With ROCOR, many historical issues of cessation of intercommunion with the OCA still remain in regularizing the North American mission:

1). Renovationism, liturgical, canonical, theological, Patristic, Scriptual and otherwise. It must be cemented in the minds of all THAT THE SEVENTH ECUMENICAL COUNCIL SPECIFICALLY ANATHEMIZES ALL INNOVATIONS (it also condemns musical instruments in Orthodox worship).
2). Ecumenism and sectarian "dialogues" with the heterodox which have resulted in HERETICAL ecclesiological "concordats," crypto-Uniatism (Something the OCA was initially created to combat), HERETICAL ecclesiologies and endorsements of such SECTARIAN documents as the WCC's BEM, and a general denominationalist approach to Orthodox identity and purpose in North America. It is not without reason that the OCA has blunted its message and become BANAL in proferring a model of an "ACCEPTED POST RUSSIAN AMERICAN (RUSSOPHOBIC) DENOMINATION" "adapting to the American religious mainstream" which SECTARIANs like Fr. Kishkovsky (and Fr. LebedeV) envision as a "fellow denomination."
3). Not only a spiritual immaturity, but a total immaturity in approach to catechizing and churching both "cradle" and "convert" Orthodox Christians. The OCA as it has imploded has disastrously lost what resources and institutions it even had. Moreover, it remains a "post Russian" (not ethnically American!) body primarily as opposed to a LOCAL expression of Orthodoxy. There is no American Orthodoxy even in sight. Sadly, the OCA offers no acceptible paradigms for its advent.
4). New Calendarism. Lack of liturgical unity and rejection of the Holy Canons of Nicea for the ROBBER SYNOD of 1923, which even the Greek churches have in actuality abrogated (viz. RESTORATION OF THE JULIAN PASCHALION, REJECTION OF SECOND MARRIAGES FOR PRIESTS AND DEACONS AND A MARRIED EPISCOPATE, RETENTION OF BEARDS, CASSOCKS, ORTHODOX FASTING, FOREGOING DENIGRATION OF MONASTICISM, etc.) emphasizing that this 1923 Phanariot convention of Greek Renovationists is at best DUBIOUS by the very fact the Greek Robbers have themselves UNILATERALLY "uncanonically" altered and postponed its decisions. If they don't even respect their schismatic and heretical innovations, how can we?! There are no canonical grounds for the IMPOSITION of the Calendar Reform in the OCA while the fact the Mother Church retains the Orthodox Calendar makes this act at very least quasi-schismatic.

Yes, it is true that St. Tikhon felt it both possible and even necessary to implement a "new calendar" for Western missions, but when he learned the auspices of the way the current GREEK calendar reform was implemented, he ANNULLED the adoption of it by the Russian church and condemned it as "uncanonical" and an "INNOVATION WHICH PRECIPITATES SCHISM." The witness of such luminaries as St. Alexis Mechev is clear in relating the Russian church's reasons for non-adoption and condemnation of the GREEK calendar reform. The theological writing and acumen of St. Seraphim of Bulgaria cements it.

Likewise, the OCA with its first hierarchs from Metropolitan Platon to Metropolitan Leonty to even Metropolitan Ireney were at best "UNCOMFORTABLE" with the prospect of a calendar reform and generally patently opposed to it as something which "promoted unnecessary disharmony and divisions" (ie schism). It must be noted that when it was propagandized in the OCA in the late 1970s and early 1980s, that noteable hierarchs like the Bishops of S. Canaan and of Alaska openly called it "UNWARRANTED" and "SCHISM."

Thus its implementation has proven UNCANONICAL, SCHISMATIC, ruinous and unscrupulous in the OCA. It has failed in its stated goal of "Americanization." While honouring the American federal holiday of Christmas in nowise means that a given community becomes illegitimate in observing the Orthodox celebration of this Feast on the Orthodox Calendar. Such an observance does not necessarily embody a celebration of "two Christmases," but merely a broadening of what in the West is usually understood as a festive season of "Christmastime." Moreover, simply instructing parishes to be sensitive to Orthodox observance of the Nativity by OFFERING Christmas services on the 7, January AS WELL (at a minimum) in no wise causes acrimony with a Western religious custom which observes Christmas until the 6, January traditionally. One more day only preserves the joy and sacredness of Christmas in the West. If anything, with the rise of a new militant secularism in North America, it acts as a statement for Christ and Christmas and aids in reaffirming the sacredness of the Christmas season FOR ALL AMERICANs. Just as a variant Paschalion for Orthodox Christians exists without any great stress on the missionary witness of Orthodoxy, so too Orthodox observance of Christmas can only make it holier FOR ALL!

It must also be remembered that the US federal holiday DOES NOT RECOGNIZE THE DIVINITY OF CHRIST but merely honours Him (and Christmas) as a profound moral teacher with universal secular significance. That is all. Thus, the christological implications for associating Orthodox worship with artificial standards of such "patriotism" become shockingly evident. Arius would cringe.

It is understood that in all cases restoring the Orthodox Calendar (at least summarily) could indeed cause unnecessary upheavals in a thoroughly failed OCA. But gradual restoration (at least for the OCA "post Russian" dioceses) by episcopal observances and monastic mandates could provide a better approach to settling this unnecessary division. Dioceses and parishes should be generally allowed to return to the Orthodox Calendar while statements should be issued that 1). The Mother Church views the calendar innovation as too controversial to implement & 2). The Mother Church awaits resolution of this issue when a future Synod of Ecumenical Character can address it. THUS 3). Prudence is dictated in both having the OCA favour the Orthodox Calendar, its restoration, BUT as an act of pastoral economy, retention of the GREEK calendar reform can be observed by ECONOMY by communities who otherwise would become divided by its abolition. BUT the issue is not settled and awaits an Orthodox consensus.

5). Freemasonry in North America, although condemned by both the OCA and ROCOR (and the Russian church as a whole), should be better addressed and further rejected, especially when there are even hierarchical temptations and scandals which have arisen in regard to its evil influences and doctrine.

6). Both the OCA and ROCOR (and the Patriarchal /MP/ Administration) should use this occasion to restore a COMMON organism of North American Orthodox unity. While a Russian emphasis may indeed be at best only marginal in necessity today, a need for a Traditional Orthodox mission remains and needs to be reinvigorated in ONE institution. This institution must act and act quickly to normalize its missionary work, its work in catechesis and churching of American Orthodox.

The Russian mission in North America needs to, yes, appreciate the historical identity of Russian Orthodoxy not as an "Eastern Slavic Orthodoxy" or phyletism, but a church at its outset which united Scandinavians (who ruled Rus'), Slavs (of all regionalisms), Finns, Balts, Khazars, Bulgars, Turks, Tartars, Avars (Hungarians), Roma, Caucasians even Germans in one common religious and cultural identity, respectful to the ethnic traditions of these people with a thrust to not "reinforce Russian cultural imperialism" but Rus' as a unifying center (post tribal, not at all "nationalist") affirming the fundamental Truth and doctrine of Orthodoxy AS THE ONE TRUE CHURCH.

That is what is fundamentally meant by Russian Orthodoxy (or its multi ethnic model which was observed in other historical churches such as the Church of Byzantium, Antioch, Alexandria, even Bulgaria). So Russian Orthodoxy IS NOT concerned with "preservation of the /Great/ Russian ethnos" but exists as a unifying force for disparate peoples in affirming Orthodoxy. In 988 AD, Rus' was a Russo-Scandinavian state, and multi-ethnic/cultural and lingual. So too an American outgrowth of Russian Orthodoxy as it is blessed by God and matures into a local church, which all of us Russian Orthodox in North America are called to accomplish TOGETHER. This means not an absorption into an ethnic Russian Orthodoxy, but, rather, an adaptation of its model of multi-ethnic unification and heritage. We need not be ashamed of SS Vladimir and Olga ever, Metropolitan Jonah! Nor do we need your venerations of Francis of Assisi, Therese of Lisieux or John of the Cross to be "legitimately" Western and Orthodox!

No, we need our OWN Cyrils and Methodiuses and our OWN holy rulers and ascetics and even martyrs and confessors HERE, ORTHODOX (not HERETICAL!) Saints. Metropolitan Jonah, Orthodoxy IS NOT CALLED TO SOME ECUMENIST AND "QUIET" UNIA /ANGLICAN COMPREHENSIVENESS/ AS YOU ADVOCATE AS AN UNCONVERTED SECTARIAN! Orthodoxy is called to be the ONE TRUE CHURCH FOR ALL MEN ALONE, the beauty, light, love and joy of the world.

Where Russian Orthodoxy is specifically a MORE FIT MODEL for America lies in the fact of its model of multi-ethnicity as opposed to the MODERN "neoGreek" model of cultural, political (and even racial) exclusivism. Yes, OCA propaganda was correct in assessing that cultural assimilation generationally makes ethnic subcultures unenduring paradigms BUT WRONG IN ASCRIBING THAT IDENTITY TO ITS RUSSIAN ORTHODOXY, ITS SHAME AT OUR COMMON HERITAGE. Thus, THE PRESCRIPTION OF THE AMERICANIZERS HAS DESTROYED THE OCA BASED ON AN IGNORANCE ROOTED IN A FALSE PREMISE. It is sad that most of the Americanizers in the OCA were at least partially of Russian heritage. Pathetic.

No, the ROCOR paradigm of a messianic diaspora is not realistic either. There is nothing fundamentally wrong with being Russian until it intrudes on being Orthodox and converting the communities which surround our parishes into Orthodoxy. No Orthodox Church, inner city or rural or in Fr. Meyendorff's "ethnic ghettoes," CAN BE PERMITTED TO CLOSE but must simply spread the light of Christ where it is shining and welcome all with a loving embrace, in Russian, Romanian, Ukrainian, or even English, Spanish, French or Vietnamese.

A common language has to be found for all, and a common language for theology, Patristics and liturgy must frame its basis. English (or Spanish) is the natural language of the majority and must be respected and presented in a dignified form in traditional worship. While the challenge of our seminaries and scholars is to forego Orthodoxy in Russian and Slavonic(Romanian/Serbian/Bulgarian, etc.) translation but to find a mode of instruction of Patristic Greek /Katherevousa/ in providing a universal tongue of scholarship and liturgy for our NATIVE Orthodoxy. Instead of Russo-Byzantinism, we are called to mature to an Amero-Byzantinism. There is nothing wrong with ethnic heritage, but we must realize that we are not building or restoring Russia (or any other faraway nation or empire). We are building and restoring Orthodoxy to the West and specifically to North America.

Thus we are called to consider ending ethnic divisions amongst the "jurisdictions" as well as overcoming "political" ones and continuing the work of ENDING the religious counterfeit of UNIA. That means calling what is left of certain communities to a COMMON and SHARED SINGLE mission in North American Orthodoxy:

1). Russians and Russian Dissidents.
2). Carpatho Russians, all Rusins.
3). Byelorussians.
4). Ukrainians (or "Little Russians").

But also:

5). Serbs.
6). Macedonians.
7). Bulgarians.
8). Albanians.
9). Romanians, Moldavians, Georgians, etc.

And also:

10). Uniates parasitizing Orthodox local churches and "jurisdictions" of every stripe. UNIA must be brought to an end, either by its TOTAL absorption by the Latins in its papal depravity or by the return of Uniates to the ONE TRUE CHURCH, Orthodoxy.

One church and ONE unity is necessary now, one TRADITIONAL AMERICAN LOCAL ORTHODOXY IN FORMATION. ONE NORTH AMERICAN LOCAL CHURCH.

While the approach of the Antiochians and their inclusion with us in ONE MISSION must be greeted with a special favour where 2nd., 3rd., 4th., 5th., 6th., etc. generations as well as new North American converts must be reached with a "kerygmatic" or "evangelical" activism coupled with traditional Orthodox churching and life. We aren't called to make America ethnic but to make America Orthodox and to frame a North American cultural and religious identity in Orthodoxy. The Antiochian approach can not only make us stronger but help us to reach those generationally lost for whatever reason and establish for us not only an "acceptance" but a "significance" and positive influence for all the peoples and governments of North America. A new symphonia and a more Apostolic model of Church-state interaction is not only necessary but possible for North America.

These observations are written to appreciate the restored intercommunion between "branches of the Russian church" and tempered by a love of and well wishing for a common and shared success for Orthodoxy in the West. Orthodoxy is the Pearl of Great Price, the Body of Christ, mystically redeeming the world in Him in the eschaton. It is the sole True Church and outside of it there can be no salvation, for salvation is the Church, is the thenthropic, mystagogical justification of humanity in Christ Jesus in the Eighth Day. Fr. Florovsky's words and emphasis ring ever more true and requisite for us and especially for the future today. Let us celebrate intercommunion and develop a new unity and a stronger missionary Orthodoxy. Let us celebrate this restoration of brotherhood and look forward to a future Feast of one North American Orthodoxy culminating in not only an autocephalous North American local church, but even a majority North American local church.

ORTHODOXIA I THANATOS!

Rostislav Mikhailovich Malleev-Pokrovsky, Tserkovnye Vekhi Blog

Again Agathangelite Confusion

Happy Thanksgiving to all in the USA and in American houses, embassies, bases and possessions throughout the world!

+

I feel very uncomfortable with the various Russian dissident groups. Many times, the impression they leave is of people who intentionally wish to shock and disparage simply to get attention and cause dissensions/schisms. Other times, they latch on to a ROCOR mythology of the "past" and preach a "continuing ROCOR" russophobia for today. Having been a Tikhonite almost all of my adult existence and a one time advocate of ROCOR "dissidency," I have to admit that I do have a fundamental "former" experience both with the "old ROCOR" and with the "Filaretovtsy," along with those who have aligned themselves with a "Cyprianite" or "classical Florinite" orientation today.

Truth be told, for a short time, I even had a modified "Vitalyite" orientation and a more rigourist view of ecclesiology. I can recall the paroxysms of disdain which welled up inside me every time a "sergianist hierarch" was mentioned (or-God forbid-commemorated!). I was uncomfortable with MP institutions and even their appreciation by people as a "ruse used by the godless" to "deceive," the MP being a body whose authenticity was "dubious at best."

Then I witnessed and experienced +Vitaly's blessings of ROCOR monks to join EP monasteries, his quiet "cooperation" with EP "people" and their agenda, his advocacy for commemoration of the EP to the Brotherhood of St. Elias Skete, then his not so tempered blame game of them for their "intransigence." (Don't get me wrong--when one learns the "other side," things like this or personages like Brother Jose become complicated considerations). I saw that +Vitaly very much enjoyed even the most liberal of Greek New Calendarist clergy or the most ecumenistic of Serbian churchman. So the hypocrisy and "politikanstvo" of Vitalyism grew cold; while the excesses of his "assistant" at Synod with her Tuchkov-esque "influence" nailed that coffin shut.

Then I asked myself a fundamental question: Could +Vitaly, who walked in the shadows of the Grabbes and shared their inconsistent "zealotries" (and their penchants and corruptions) only eventually to "retire" them to "remove rivals," be really ignored for recognizing the offices of Greek New Calendarists, very ecumenist Serbs, and others, all the while declaring that he was not in Communion with them, that the charisma of their local churches was in doubt?! Could his hatred of "Party members in cassocks" in the "Stalinist organism" be taken seriously when he openly worked with freemasons in cassocks and freemasonic governments (when they took him seriously) to advance his political agenda and their open hatred of ALL things Russian (including and especially OLD IMPERIAL RUSSIA)?

What cemented my reorientation away from this type of thinking were other people he surrounded himself with. One of those fellows (whose divorce and later "episcopacy" he advocated) was known to savour memories of his service in the US Army in West Berlin during the Cold War, where night time rifle shots would be taken to "murder the Reds," how he celebrated one evening where as a sentry, he tossed a grenade over the fence and had it fall at the feet of his Soviet counterpart, where that "Bolshevik sonofabitch was ripped apart when it detonated" and how he enjoyed "sending Communist scum like him to hell." To this day, when he gets drunk, he reminisces, savoring his act of "White justice."

The only way a Red Army soldier of that period differed from me and members of my family was that his family was in the Soviet Union while mine had escaped. Otherwise in culture, language, temperament and, YES, religion he was the SAME PERSON AS I (or any son or daughter of an immigrant) is. He had the SAME TYPE OF RUSSIAN MOTHER AND FATHER, who wept bitter tears that their son had been murdered for simply serving his country to keep them safe. I would wager that this Vitalyite murdered an Orthodox Christian who could have even been related to him.

That is not for me. That path and attitude IS NOT OF CHRIST. It is not a Russian mentalite and is really an enemy of every local Orthodoxy.

This is the attitude especially of the Agathangelites and increasingly even of people who should KNOW BETTER like certain Bishops of the SiR. This celebrated and unapologetic russophobia is why no sane Russian Orthodox Christian should take them seriously. They are advocates not only of hating Russia but openly stand for destroying the Russian church and coordinate their efforts in doing so with not only "other ROCOR fragments," but with "Ukrainian" autocephalists and Renovationist heretics like the DEPOSED M. A. Denisenko. They relish Uniate takeovers by coercion of and violence in churches in Galicia (Red Russia), Carpatho Russia, and Volhynia (Black Russia), all over and everywhere. They support freemasonic Orange governments nationalizing and attempting to take over Russian holy places like the Kiev Caves and Pochaev Lavras. They celebrate the creation of new Uniate dioceses in Little Russia in places where they HAVE BEEN FORBIDDEN SINCE HETMAN KHMELNITSKY reunited Little Russia with Rus', since Hetman Vygovsky signed the Treaty of Hadiach, ABOLISHING THE BREST UNION AND ORDERING ALL UNIATES OFF LITTLE RUSSIAN AND RUSIN TERRITORIES. No, the Agathangelites celebrate the return of the heirs of Josaphat Kuntsevich and Vasili Lipkovsky, savouring a demoniac satisfaction that Russian Orthodox monuments like the Cossack Graves are "no longer in Moscow's Bolshevik hands."

This might be at times politically advantageous to them, but it is by no means faithful to the historical Russian church and in no wise Orthodox. It is a patent renunciation of Russian Orthodoxy OF ANY VARIETY. Their sites celebrate such vile blogs as "La Russophobe" and in the same breath try to drape themselves in the legacies of people like Metropolitan Philaret, St. John of San Francisco, Fr. Rostislav Gan or Hieromonk Seraphim (Rose) of Platina.

Would any such people EVER be associated with a blog devoted to open RUSSOPHOBIA AND HATRED OF RUSSIA, HER HISTORY, PEOPLE, THEIR CULTURE, AND RELIGION?!

But people like Fr. Nikita GrigorieV and the former Father Igor Hrebinka encourage this revisionism of hate. There is no Russian Orthodoxy they accept, save one where they assume control of Russia's Orthodox cathedras in their spiritually pornographic fantasies and destroy Russia's Orthodox dioceses and open the floodgates to their allies like Mr. Denisenko's or Cardinal Hussar's RENOVATIONIST AND HERETICAL UKRAINIAN NEO NAZIs and RESURGENT UNIATES. They gladly serve to destroy Russia and her church, to cut Holy Rus' into pieces, celebrating every setback and advocating the cause of every sectarian to undermine the Church of Rus' planted on her holy soil by SS Vladimir and Olga.

The sad fact of the matter is that the PSCA group has very little actual Russian people in it (very little people) at all, being comprised of a SMALL NUMBER of Orange agents in Cassocks in Odessa styling themselves as "Ukrainian Aryans (Russophobic Russians)," Latin American third and fourth generation assimilates, and a handful of VERY unstable North American converts who HATE ALL THINGS RUSSIAN. (Visit Tennessee and simply listen for twenty minutes.) That's it. These people deride canons, reject any conciliar authority in resolution of controversies, and refuse to accept that the Synods which consecrated their Bishops not only CAN, BUT ARE RESPONSIBLE FOR, ADJUDICATING THEIR STATUSES and suspending and even DEPOSING THEM when they rebel, become vagantes and advance schism. A Father and Canon Lawyer like St. Basil the Great would expect no less of Orthodox synods.

When Greek aligned groups STUPIDLY join this fray and have their hierarchs make similarly stupid and schismatic statements and engage in acts which canonically will lead to the condemnation of these "True Orthodox resisters" when conciliar resolution does happen, one is left with no choice but to reevaluate the hubris which denatures the spiritual peace of these Greeks. Archbishop Chrysostomos of Etna HAS NO BUSINESS ENGAGING IN RUSSIAN POLITICS TO ADVANCE SCHISM IN THE RUSSIAN CHURCH AND RECOGNIZING, CONCELEBRATING WITH, DEPOSED CLERICS. For one, such acts are CONDEMNED BY THE HOLY CANONS WHILE THEY ARE MUCH THE MORE AT ODDS WITH THE ECCLESIOLOY HIS SYNOD STANDS FOR.

My answer to this vile hatred of my people, Faith, culture and history, my identity is quite simply this: for me, it is a matter of fidelity to the legacy of St. Tikhon, the Holy New Martyrs and what Blessed Philaret represented to be faithful to the "stalinist organism" AKA MOSCOW PATRIARCHATE OF ALL THE RUSSIAS and to eschew schism. One cannot be truly Russian Orthodox and faithful to the Russian church and in the same breath hate the symbol of Russian Orthodox preeminence and fidelity to Orthodoxy, which has historically defined itself by rejection of Byzantine Uniatism and corruption of Orthodox Faith and discipline by politics. St. Tikhon didn't seek to have a patriarchate for "Whites only" but actually sought a patriarchate which NOT ONLY RECOGNIZED but served the religious needs of a Russian people who had politically chosen Soviet government (in rejection of WHITE freemasonic British pleibescites and Prussian partitions).

People often mention this or that historical fact or talk about the "good ole days" with me and end up remarking how "I am so very much a voice of old ROCOR." Liberal neo Uniates like a Metropolitan Jonah have even leveled accusations and play games of guilt by association behind my back: I have to be the ROCOR strawman for them! I tell them that I am not at all, that I have generally rejected a ROCOR mythology and am RUSSIAN ORTHODOX, loyal to the Moscow Patriarchate, rejecting equally the scandal of a Grabbe or LebedeV controlled Synod, especially one in BED WITH THE FREEMASONs, along with schisms like the PSCA or the ecumenist failures which have destroyed--and who now rule--the OCA. I would not welcome such people as +Hilarion of New York with any tolerance and would enjoy very much exchanges with unread and very ignorant Judases like Fr. Seraphim Gan or Fr. Lebedev, but in the same breath, I must emphasize that I would not hesitate to address a Pashkovsky of Odessa likewise (perhaps more directly) or even a puffed up Fr. Nikita Grigoriev. God blessed me with a sufficiently Orthodox "Traditionalist" formation and a mind adequate enough to address topics with them, even though I am by no means anything more than sinful filth. God has been merciful to me in my life and I am thankful for all things.

Then again, when stupidities like "KGB agent" innuendos and other contrived inanities shower me from the Aganthelites, they not knowing that I personally have issues with HERETICS like Metropolitan Hilarion Alfeev and the current NIKODIMITE Patriarch, I simply begin to not only doubt the sanity of these people, but even of their fundamental capabilities to reason. If they only knew that I disagreed with Fr. Shevkunov's take on the Vlasovite movement or that I reject Dugin as an agent of ISLAMIST Secretism, not any kind of acceptible Eurasianism, that I feel Putin is increasingly becoming inadequate and the "oprichnina" inaugurated with a clearly LIBERAL Medvedev is tiresome and only destroying Russian culture and 21st century Russian identity.

But, honestly, when someone, who celebrates being a RUSSOPHOBE, openly working to undermine Russian Orthodoxy, draped in a tacky, undisguised disgust of all things Russian, spews bile at me because of my Russian forebearers and my fidelity to Orthodoxy, they reveal themselves as enemies to every ideal I stand for. And when they are not Russian and shower you with John Birch stupidities, it is hyperbolic insensitivity to take such asinine assaults against Russian Orthodoxy and Russian Orthodox people and countries seriously. These are disturbed and openly ignorant people who celebrate their hate. They wallow in it like swine in their own filth. They are not only bomb throwers but stupid ones, who should be pitied for representing the "moron caste" which so defines "resisters" ("Matthewite," "Florinite," "Catacomb," etc.). When I think of ALL these unfortunate groups, I remember Lyovushka joking with people in Jordanvile and telling them, "By the way--You should know--I'm a secret /or Catacomb/ Protopresbyter." They are clearly mentally deranged, constituting nothing more than uanabashed, insipid voices of schism and estrangement from Christ, from HIS ONE TRUE CHURCH. What more needs be said?!

They presume that since they are the products of a Pashkovskyite CIA orchestrated Jonestown cult, that everyone else follows their lead and interpretation of "Orthodox fidelity" and "Russian identity" dictated by Blue and Yellow neo-Banderites. Not quite.

I recall when this PSCA schism was forming, I seriously wanted to know what they stood for and where they were going, what their vision was. I secretly tried to envision an Old Platina/Old Jordanville orientation. What became clear to me is that not only were their people NOT associated with these institutions, THEY WERE NOT FORMED IN THEM, but openly only used a system of "propaganda by association" to sell themselves. This counterfeit quickly became tiresome and distasteful when it became clear that they were not comfortable with ANY concept of Russian Orthodoxy. Which is fine. One need not be Russian to be Orthodox. Just be clear in saying you aren't. Then I asked a few of their clergy and monastics why it was important for them to insist on any type of Russian Orthodox identity, ROCOR or not. I asked since they were virtually ALL converts or non Russians or assimilates, wouldn't it make more sense to concentrate on their missions in diaspora, forming a local Orthodoxy concentrated in a Pan Orthodox approach, spirituality, ritual, and culminating in a local church to which they can and will be FAITHFUL as converts and assimilates. Yes, people, openly russophobes, could and should be Orthodox and have a place to worship. But reason dictates it shouldn't be Russian, neither for them, nor for the Russian church. Right?! They were offended by my question and began hating me for the implications I inserted into their approaches and orientations.

But, honestly, that is what they should have done. They should have done it with ETNA to avoid this nasty downward spiral of vanganteeism, schism and CIA-freemasonic directed NEO SERGIANISM. They didn't need a new jurisdiction. They simply needed to advance unity by UNITING WITH ETNA and formulating missions more Russian in ritual and spirituality than Greek in an OCA post Russian type way. So when they squawk about "splinters" and a "lack of unity," they exist as advocates of this great sin and the personifications of it. Nothing more.

I must say that the more I take the time to consider these people and their statements, the more I become uncomfortable not only with them, but especially the modern deformation of the old ROCOR mythology. I seriously want no part of that, even though it is a major part of my formation. I would advise everyone to just take a moment and consider these thoughts I am sharing and formulate their own opinions on these Pashkovskyite VAGANTE, SCHISMATICS. Their path will lead you out of the Church and endanger your immortal soul. Since it is directed by neo-Sergianist freemasonic agents, what else could it accomplish?!


Truth be told, when I think of Russian Orthodox dissidency today, who to me is most attractive, I find myself wishing that a Metropolitan Kornily of Moscow or the Belo Krinitsa Synod would adopt a more inclusive ecclesiology and appreciation for ALL Orthodox Traditionalism (of whatever rite), for if Unia were to result from Alfeev's or Lebedev's EVIL betrayals of Orthodoxy, that would be the first place I would like to visit, hoping that they could not only act to unite Priested Old Ritualists, but also faithfully Orthodox "Nikonians." I am a Nikonian who respects authentic Russian Orthodoxy in all guises.

Lord Jesus Christ, Son of God, Have Mercy on us, sinners!

-Rostislav Mikhailovich Malleev-Pokrovsky

Number of permanent Orthodox parishioners in Russia may reach 40 million people in next 20 years

Moscow, October 12, Interfax – Patriarch Kirill of Moscow and All Russia has cited statistical data saying that number of permanent parishioners of the Russian Orthodox Church in Russia is probable to grow up to 40 million people in coming 20 years.

"Some statistical forecasts say that if things will go on as they do now our country will have over 40 million permanent parishioners, enchurched people in coming twenty years," the Patriarch said on Tuesday at a press conference in Moscow, though urging not to focus on figures but to keep working.

Patriarch Kirill noted that flock of the Russian Orthodox Church has recently become younger. When he served as a hipodeacon (in 1960s - IF), he saw four-five young people among church parishioners on a festival day, but today the situation has dramatically changed.

"When I celebrate divine services, especially on festival days, Easter night, I am impressed as I see not elderly people, not middle-aged people, but I see people in proportions that I see in the streets," the Patriarch shared his impressions.

Among other statistical data, the Patriarch voiced information referring to the level of education in Orthodox families: thus number of children with higher education in Orthodox families is five percent higher than in other families.


http://www.interfax-religion.com/?act=dujour&div=154


Patriarch Kirill associates Russia's achievements with Orthodoxy and spiritual strength of people

Rybinsk, September 13, Interfax – Patriarch Kirill of Moscow and All Russia wished Russians to revive the spiritual strength alongside with reviving Orthodox shrines.

"I'm glad to see churches revived and God grants together with these churches inner strength of our people will be revived, that inner state without which it is impossible to win a victory and we need these victories," the Patriarch said at a Rybinsk pier in the Yaroslavl Region where he came on Saturday onboard the Pallada yacht.

Right from the pier he went to the Transfiguration Cathedral where over thousand people welcomed him. Some of them held banners in their hands saying: "We ask for your prayers, Your Holiness!", "Your Holiness, bless!", "Hurrah, our Patriarch!"

Addressing the believers, the Primate said that it was not by chance that local merchants had built so beautiful churches here: they did it "out of the deepest faith."

People, who developed Russian economy, understood that the country could be powerful and prosperous only if its residents "in all fairness, in compliance with God's law", the Patriarch said and noted that Rybinsk merchants "made big deals only on their honor as the good name was considered more important than the capital."

"What a wonderful model for modern Russians, for any person who suddenly gains financial means showing how to unite spiritual and material, work and prayer!" he said.


http://www.interfax-religion.com/?act=news&div=7684

Beneath Contempt ( A Second Open Letter To Fr. Andrew Phillips & The Clerics Of ROCOR)

Otche Blagoslovite.

It has now been nearly a month since my initial correspondence to you. You have as yet not responded. On your website, Orthodox England, you have felt it necessary to provide your readers with a Russian history lesson and a list of Russian freemasons, which curiously omits many of the ne'er thee wells of the last Duma as well as the Provisional Government and Army, not to mention the former Imperial House, viz. the "Nikolaevichi" and "Vladimirovichi." Pathetically, you also fail to mention YOUR OWN Metropolitan in that list and his Latin American "concordats" which have resulted in certain "juridicial advantages" for a ROCOR unwanted and morally compromised in the eyes of Latin American believers.

But you do make one curious statement which reads roughly, "Of course, it is well known that the freemasons were responsible for the overthrow of the Russian monarchy." Then you leave it at that. No mention of Arthur Ransome's DIRECTED role in the Rasputin slander of the Holy New Martyr Tsarina Alexandra and the martyred Tsarevny, DIRECTED BY AMBASSADOR BUCHANAN AND THE BRITISH FOREIGN OFFICE (BFO). You curiously fail to mention how that BFO directed the strikes and Duma reaction to them in those days of late february. You fail to mention that that BFO essentially appointed the "provisional" (USURPER!) governments, be they that of Lvov or especially that of Kerensky. You fail to mention that that BFO encouraged the "dual rule" which transpired as a result of the February White Treason and had a hand in the various soviets as well as their orchestration of an "arrangement" with Lenin and the Bolsheviks as a result of the "July Days" of the FREEMASON AND TRAITOR (The Bolsheviks were ARMED by Kerensky at the suggestion of Arthur Ransome through the BFO), General Kornilov. You also curiously fail to mention that the White Movement was started by these same Russian freemasons and that they WERE IN NO WAY INTERESTED IN RESTORING THE LEGITIMATE RULER OF ALL THE RUSSIAs, BUT WERE, FOR ALL PRACTICAL PURPOSES, ATTEMPTING TO ORGANIZE A WESTERN FREEMASONIC PLEIBESCITE AGAINST THE BOLSHEVIKS, WHO VACILLATED BETWEEN BRITISH & PRUSSIAN PATRONAGE. After all, Arthur Ransome relayed intelligence to the Bolsheviks and Trotsky at the behest of the BFO, in turn receiving intelligence on Prussian activities in Russia. Arthur Ransome, who was so ever present at meetings of Bolshevik soviets, even in the aftermath of the April Theses of 1917.

Perhaps, you weren't so fully aware of these things and the role of your VILE nation, Britain, a nation increasingly GODLESS BY POPULAR VOLITION and a pioneer in the "renunciation of baptism" movement poisoning the "New Europe," in the savagery and atrocities YOUR GOVERNMENT SET IN MOTION on Russian soil. Or is guilt for the martyrdom of old Russia something you wish to "politely ignore"?! How +Kallistos Ware of you. Enough of your cowardice and presumption. You have entered the Russian church and are beholden TO THE RUSSIAN ORTHODOX people and not vice versa. YOU WILL NOT IGNORE THE RUSSIAN ORTHODOX PEOPLE IN DIASPORA OR TREAT THEM WITH CONTEMPT. HOW DARE YOU?!

Did you miss that the Russian church hierarchy GREETED FEBRUARY AND TRIED TO INGRATIATE ITSELF TO THE VARIOUS PROVISIONAL, "WHITE" (FREEMASONIC!) GOVERNMENTS OR THAT YOUR OWN METROPOLITAN IS AT VERY LEAST "ASSOCIATED WITH THE CRAFT" IN LATIN AMERICA?! Is it not BENEATH CONTEMPT to have a Metropolitan associated with the VERY PEOPLE you admit responsible for the Russian February Revolution and the horrors that befell Russia in its aftermath?! Is it not BENEATH CONTEMPT to allow a person COMPROMISED BY LUCIFERIAN ASSOCIATIONS to be your ruling hierarch without so much as a dot of spittle from your refined and "traditionalist" ROCOR "loyal opposition"?! Or is worship of Lucifer "a perfectly acceptible English avocation" in "some circles"?!

Moreover, have you managed to notice that the ROCOR website, managed by such (in-)credible Judases as Fr. Seraphim Gan, Fr. Alexander Lebedev, and Bishop Jerome (The former Fr. John Shaw, who, AFTER OVER FORTY YEARS AND EPISCOPAL CONSECRATION, STILL HAS NOT BEEN BAPTIZED IN THE ORTHODOX CHURCH, the UNA SANCTA. Since when did ROCOR adopt the WCC's BEM?!) has perpetuated your folly with wrath, albeit with more honesty. Metropolitan Alfeev's odious and sectarian FILTH is something they cherish there, calling him their "beloved Metropolitan Ilarion." It seems they want to distinguish between their freemasonic Hilarion and their crypto-Uniate, Renovationist, HERETIC "Ilarion." They do so ever enjoy parading images of photo opportunities between Anglican HIEROSODOMITES and your ROCOR Archbishop of San Francisco. The images that stirs of the "faithful" he ministers are appallingly inappropriate. Is this his "Christian concession" to "San Francisco values"?! The ROCOR site even relishes photo ops with a pretender to the Throne of All the Russias, whose direct ancestors were freemasons and at the gates of the Winter Palace in 1917, threatening the Tsarevich, the Tsarina and the Tsarevny. It seems they like association with such unrepentent ENEMIES OF THE RUSSIAN MONARCHY AND THE RUSSIAN PEOPLE. After all, the Grabbes and Rodziankos were/are "esteemed" churchmen of ROCOR, are they not?! Or is Fr. Potapov's matushka "not to blame" for pursuing the SAME COURSE OF BETRAYAL AND MARTYRDOM OF RUSSIA her grandfather perpetrated with abandon and revolutionary fervour?

Where is your "history lesson" for them, Father?

I personally attended seminary with the man who is now Fr. Seraphim Gan. He was a boy then fresh out of high school, all of eighteen years when he entered. I noticed then a proclivity to slavish fealty to the various cliques which surround ROCOR hierarchs and their "agendas" along with a thorough awe of Russian officialdom, often at the expense of even a modicum of understanding of fundamental Orthodoxy or Russian history. At that time, when Jordanville was still baiting the "Paris school" (Which you still perpetuate), this FRAUD, who was to become Fr. Seraphim Gan, "cultivated" by a certain hierarchical clique, found it so very "Russian" and "sophisticated" to "try" to ruminate on the "Russian theology" of Fr. Sergius Bulgakov, Nicholas Berdiaev, Anton Kartashev and other personae of the Paris school, always failing to mention its more sober representatives like Archimandrite Kiprian (Kern) and speaking with disdain for traditionally Orthodox churchmen like Fr. Georges Florovsky and Vladimir Lossky, who at one time or another had some association with the Institute of Saint Sergius. When it was brought to his attention on occasion that Fr. Bulgakov and his teaching was condemned by ROCOR and the MP as HERETICAL, Fr. Gan found that to be "typical" of the "old school" and intimated its "boorish lack of enlightenment" in hushed conversation. Witnessing where he has piloted ROCOR's website has only confirmend appreciation for the contempt this cleric has for Russian Orthodox traditional theologians and traditional Russian Orthodoxy.

His grandfather, being of a confessor temperament, would disown this Judas as a bareheaded Renovationist, something which he considered even more vile than a "sergianist." Alas, his grandson has demonstrated his esteem for TRUE RUSSIAN ORTHODOX THEOLOGY AND TRADITIONALISM. Sic transit gloria mundi.

Curiously, where has your "variance" with the ROCOR website and certain ROCOR "personae" been, Fr. Phillips? Where were your words when Fr. Lebedev UNILATERALLY vacated the decisions of the San Francisco ROCOR sobor, which predicated reunion with the Patriarchate only after ecumenical activity was renounced and cessation of participation in the WCC called upon to be permanent?! Why did you not cite your "traditional Orthodoxy" and "fidelity to the Russian historical church" then?! Where are your words today when your Archbishop Arndt is praying with heretics and also pursuing freemasonic associations in the "New Europe"?!

To be an Orthodox cleric and yet so disingenuous and dishonest is, frankly, beneath contempt, but ever so +Kallistos Ware in modus operandi, quite dishonestly English.

Of course, by now you have become aware of Elder Raphael's call to act to safeguard the Russian church from (neo-)Unia and the Nikodimite orientation which is threatening Russian Orthodox renewal and perverting it as this correspondence is typed. Why is it you choose to ignore it in your +Kallistos Warean "confessorship"?! Why is it you choose to ignore that the HERETICAL Metropolitan of Volokolamsk has been instructed to advance the RENOVATIONIST agenda of the "Eighth Ecumenical Council" with the UNIATIZING EP, an agenda which includes not only an imprimatur for the New Calendar but a new paschalion, recognition of "papal primacy," formal adoption of "Two Lungs Ecclesiology" (Wasn't this condemned at the 2000 Moscow Sobor as "unacceptible and heretical ecumenism"?!), recognition of Latin "sacraments," second and third marriages for Priests and even Bishops, and the list goes on and on?! Perhaps, your +Kallistos Wareanism and its intentional deception and hypocrisy finds comfort in this orientation and its celebration by the ROCOR website. After all, it would allow you to not jettison your Anglican baggage (along with your Bishop Jerome and your Archbishop Arndt), would it not and be a triumph of the "comprehensiveness" of your (former?) Anglican "denomination"?!

Tell us, Father, how you reacted to the deposition of Bishop Diomid and condemnation of his anti-ecumenism by your European ROCOR Bishops, who then proceeded to vote for the election of a Nikodimite and his curia to rule the Moscow Patriarchate?! Perhaps, the neo-Nikonianism inherent in such betrayal of Russian Orthodoxy is what attracted you to silence and "appreciating the foresight and propriety" of such Iscariotism.

Tell us, Father, have you ever encountered the Russian expression "GOD IS NOT MOCKED!"?!

No, Father, your deception and BETRAYAL of Orthodoxy, historical Russian Orthodoxy in this instance, is beneath contempt.

These correspondences are being addressed to you, Father, for you presume to "wear the mantle" of Orthodox Traditionalism in the New ROCOR. While, your fellow ROCOR clergy are also addressed in commensurate condemnation of their betrayal of Orthodoxy in a spiritual counterfeit they are perpetrating with you. Your lack of shame, of honesty, of fundamental Christian decency is hatefully beneath contempt; while the ROCOR flock is being informed of YOUR COMPLICITY in the Nikodimite ruin that is overshadowing the Russian church today.

You, Father, along with those clergy who walk your path of betrayal with you, will not relish reformation of the Orthodox Church. You will be held to account and stopped.

Of course, an explanation for your willful betrayal of Christ's Church and the Russian local church would be appreciated. Perhaps an understanding as to why your "Traditionalism" lacks such consistency and why the Anglican petticoat shows even upon a cursory examination of your misdeeds. Please explain for the ROCOR faithful (and those of the Russian church as a whole) just what exactly you are trying to accomplish with your "confessorship." Can it be that your "sin by silence" is something not fully understood and appreciated even by yourself?!

Do tell us, Father. Do condescend from your Warean perch to enlighten the "unwashed" (Yet Bishop Jerome celebrates he truly is unwashed?!) and explain to us the contradictions inherent in your "Orthodox pastorship."

Perhaps, your fellow ROCOR clerics can also explain why they tolerate freemasonry establishing itself amongst the ROCOR higher clergy and their acceptance of the Alfeev-Lebedev neo-Mysteriology and its accompanying ecclesiology.

They are your contemporary St. Cyprians of Carthage it seems.

That is, of course, when you can emancipate yourself of the notion that you are "above the Russian Orthodox flock" and "don't have to answer to them."

No, Father, in a good year, your silence and haughtiness would be a disgrace to Russian Orthodox clerics and a statement of false "traditionalism," but in this Nikodimite season of neo-Unia, you and those ROCOR clerics with you have become reminiscent of the handful at Brest in 1596 who proclaimed a "submission to the Holy Father" they had already made in 1595 at the behest of the Polish crown.

The holy memory of such Russian confessors as St. Athanasius of Brest and St. Germogen of Moscow sits in judgement of those ROCOR "traditionalists" like yourself. Perhaps, you might mention them in your next Warean "history lesson" and explain to us why the House of Romanov was chosen to rule Russia in 1613 in the face of Polish attempts at conquest and unia.

This correspondence is written, Father, for the benefit of the Russian flock that they see you and your compatriots for who they are, that they begin appreciating the threat your quiet betrayals and ommissions foreshadow. You ROCOR clerics are betraying Orthodox Russia and the Russian land and people in your feigned "traditionalism."

ORTHODOXIA I THANATOS! (Have you encountered the Lives of the Holy Martyrs of Zographou yet?)

Rostislav Mikhailovich Malleev-Pokrovsky, Tserkovnye Vekhi Blog

Не в силе Бог, а в правде!

В поддержку инициативы Крестного хода Десницы - по Украине и Польше …

Начну я свою речь со слов Св. благоверного князя и непобедимого в Боге полководца Александра Ярославича Невского: Не в силе Бог, а в правде.

Эти слова удивительным образом перекликаются со словами Самого Спасителя, склонившего голову под руку Св. Иоанна Крестителя: «...ибо так надлежит нам исполнить всякую правду» (Мф. 3: 15).

Вспоминая историю русского казачества, могу сказать, что нам всегда хватало силы там, где было мужество. А мужество есть добродетель правды.

И перед неприступным Измаилом (в 1790 г.) у атамана Матвея Ивановича Платова хватило мудрости и боевой решимости принять ответственность за штурм и, в результате, победить! А мудрость - добродетель правды.

И если приходилось и приходится нам, как народу христианскому, для защиты Веры и Отечества брать в руки меч, т.е. склоняться под руку ветхой заповеди, то только для того, чтобы исполнить всякую правду и защитить кровью своей святыню Родины.

Еще скажу: Победа только там, где сила подвига. А подвиг только там, где добродетель правды.

Вспомним же - на поле Куликовом - Божественное единение военной силы Дмитрия Донского, уповающего не на оружие, а на благословение, и благодати молитвы преподобного Сергия.

Поэтому так важно нам, да и людям лишь приходящим к вере, видеть в Церкви, особенно в лице её священнослужителей, светильник покаяния, пример истинно-христианской жизни. В мире многие знают или задумываются о Боге. Но одно дело ЗНАТЬ О БОГЕ. И совсем другое дело - ЗНАТЬ БОГА. А путь к Нему один, как атаман донских казаков, скажу, что этот путь - СЛУЖЕНИЕ через покаяние и исполнение заповедей во Христе.

Как необходимо сейчас стране нашей и всем народам, желающим обрести спасение - истинное покаяние.

Великой милостью и промыслом Божиим доныне сохранена в нетлении Десница Св. Иоанна Предтечи, лежавшая на голове Спасителя. И нам, погрязшим в беспросветной суете, сегодня нужно только одно: ОТКРЫТЬ ВСЕ ГРАНИЦЫ ДЛЯ ЭТОЙ ВЕЛИКОЙ СВЯТЫНИ! ОТКРЫТЬ ВСЕ ПУТИ ГОСПОДУ, и Он Сам Своею благодатью через верного служителя Своего откроет в душах людей сокровенный, единственно-спасительный, покаянный путь к Богу.

Обнови души наша Св. Предтече, ближний друже Христов, покаянием, яко вторым крещением, понеже обоея начальник еси. Крещением омывая прародительский грех, покаянием же очищая коегождо дело скверно.

И мы, русские, не в силу величия своего сего требуем, но в правде смирения перед Крестным подвигом Сербского народа и Косовской Славой просим оказать нам и всем народам милость, начав спасительное шествие Св. Десницы.



Виктор Водолацкий, Атаман Всевеликого Войска Донского, депутат Государственной Думы РФ V-го созыва, член Комитета по безопасности, специально для "Русской народной линии"

http://www.ruskline.ru/news_rl/2010/05/29/ne_v_sile_bog_a_v_pravde/



'Modern-day miracle' of John the Baptist's healing hand

By WILLIAM STEWART, Daily Mail

Last updated at 15:49 13 June 2006


It is the hand that baptised Jesus Christ, and now it is responsible for miracles in Russia, say Orthodox believers.

Russians are forming queues several miles long for a glimpse of what is claimed to be the right hand of John the Baptist, which has been returned for the first time to this country since the Bolshevik Revolution in 1917.

One pensioner, Vladimir Mastukov, insisted that he regained the use of his legs after kissing the display case containing the hand.

For five years he has walked on crutches but he cast these aside and walked unaided out of the Cathedral of Christ the Saviour, where the hand is now on display, he said.

"I felt such lightness in all my body," he said. "Thank you, God."

"The relic is the right hand of St John the Baptist. The hand that actually baptised our Lord Jesus Christ," said Father Zacchaeus, the Orthodox Church in America's representative in Moscow.

"You see that the hand is intact, you see the skin, although it's dried and darkened, the skin is also intact. The only thing missing are two fingers."

The relic has had a curious history, and it is unclear quite how it came to be taken from his body after burial. Its owners have been Orthodox Christians, Catholics and Muslims - who regard John as a Prophet - according to Metropolitan Amphilochy, the Orthodox leader of Montenegro, where the hand is now kept.

The Crusade Order, to which a Turkish sultan had passed it, kept it for a long time on the Greek Island of Rhodes. At the end of the 18th century, it was turned over by the Maltese Order to Russian Emperor Paul I at the end of the 18th century - supposedly saving his empire from Napoleon's advances.

Hand smuggled to Estonia

When the Romanovs were overthrown in 1917, the hand was smuggled to Estonia, Germany and finally Denmark where it was held by the last tsar's mother Empress Maria Fyodorovna.

She in turn presented the hand to the head of the Russian Orthodox synod abroad, and he passed it onto to Yugoslav King Alexander in a sign of gratitude for help to Russian refugees.

The hand is usually kept at a monastery in the city of Cetin but until July will be displayed in Russia, Ukraine and Belarus. The head of the Montenegran church said the hand would not be permanently returned to Russia, its home for 120 years before the revolution.

"Such great relics belong to the whole world, and it is not so important in what country they are kept," he said.

The queues to see the hand are also testimony to the remarkable shift that has seen religious worship return to this former Communist state.

Those waiting have no doubt about its authenticity. "I am convinced of it," said a 78 year old woman who had travelled five times zones to pray at the hand.
The relic's return is part of a Kremlin-inspired bid to restore traditional Orthodox faith to Russia.

Money for the hand's return came from a religious foundation headed by Vladimir Yakunin, boss of Russia's vast state railways network, a possible successor to President Vladimir Putin in 2008.

Read more: http://www.dailymail.co.uk/news/article-390471/Modern-day-miracle-John-Baptists-healing-hand.html#ixzz0pKRq8VjG

Кириллица и глаголица

Страницы книги "Кирилл и Мефодий"

I

И по сей день в учёной среде не снят с обсуждения вопрос: какая из двух славянских азбук была первоначальной? Какую из них создал (сам или при участии брата Мефодия) младший Солунянин? Вроде бы, по логике вещей, доступной и человеку, мало сведущему в вопросе, Кирилл – автор как раз той азбуки, которая названа его именем.

Но в кругу исследователей в XX веке прочно утвердилось и теперь преобладает противоположное мнение: создатель славянской азбуки изобрёл не кириллицу, а глаголицу. Именно она, глаголица, древне́й, первородней. Именно её совершенно необычным, оригинальным буквенным строем были исполнены старейшие из славянских рукописей.

Следуя такой убеждённости, считают, что кириллическая азбучная традиция утвердилась поздней, уже после кончины Кирилла, и даже не в среде первых учеников, а после них – у писателей и книжников, трудившихся в Болгарском царстве в X веке. Через их посредство, как известно, кириллическая азбука перешла и на Русь.

Казалось бы, если авторитетное большинство отдаёт первенство глаголице, то почему бы не успокоиться и не возвращаться больше к изжившему себя вопросу? Однако старая тема то и дело возобновляется. Причём, эти порывы чаще исходят именно от адвокатов глаголицы. Можно подумать, что они намерены отшлифовать до блеска некоторые свои почти абсолютные результаты. Или что у них всё ещё не очень спокойно на душе, и они ожидают каких-то неожиданных дерзких покушений на свою систему доказательств.

Ведь, казалось бы, в их доводах всё очень наглядно: кириллица вытеснила глаголицу, причём, вытеснение проходило в достаточно грубых формах. Обозначена даже дата, от которой предложено отсчитывать силовое устранение глаголицы с заменой её на кириллическую азбуку. К примеру, по убеждению словенского учёного Франца Гревса, такой датой рекомендуется считать рубеж 893-894 годов, когда Болгарское государство возглавил князь Симеон, сам по происхождению полугрек, который получил отличное греческое образование и потому сразу же стал ратовать за утверждение в пределах страны алфавита, буквенной своей графикой живо перекликающегося, а по большей части и совпадающего с греческим письмом.

В культурное творчество якобы вмешались тогда сразу и политика, и личная прихоть, и такое смахивало на катастрофу. Целые пергаменные книги в сжатый промежуток времени, в основном приходящий на X век, спешно зачищались от глаголических начертаний, а на промытых листах повсеместно появлялась вторичная запись, исполненная уже кириллическим уставным почерком. Монументальным, торжественным, имперским.

Перезаписанные книги историки письма называют палимпсестами. В переводе с греческого: нечто свеженаписанное на соскоблённом или промытом листе. Для наглядности можно вспомнить обычные помарки в школьной тетради, второпях подтираемые ластиком перед тем, как вписать слово или букву в исправленном виде.

Обильные соскабливания и смывки глаголических книг вроде бы красноречивей всего и подтверждают старшинство глаголицы. Но это, заметим, и единственное документальное свидетельство силовой замены одной славянской азбуки на другую. Никаких иных достоверных подтверждений происшедшего катаклизма древнейшие письменные источники не сохранили. Ни ближайшие ученики Кирилла и Мефодия, ни их продолжатели, ни тот же князь Симеон, ни кто-либо иной из современников столь заметного происшествия нигде о нём не сочли нужным высказаться. То есть, ни-че-го: ни жалоб, ни запрещающего указа. А ведь упорная приверженность к глаголическому письму в обстановке полемики тех дней легко могла бы вызвать обвинения в еретическом отклонении. Но – молчание. Есть, впрочем, довод (его настойчиво выдвигал тот же Ф. Гревс), что отважным защитником глаголицы выступил в своей знаменитой апологии азбуки, сотворённой Кириллом, славянский писатель начала Х века Черноризец Храбр. Правда, почему-то сам Храбр ни словом, ни намёком не проговаривается о существовании азбучного конфликта. К разбору основных положений его апологии мы обязательно обратимся, но позже.

А пока не помешает ещё раз зафиксировать распространённое мнение: кириллице отдали предпочтение лишь из соображений политического и культурного этикета, поскольку в большинстве буквенных написаний она, повторим, послушно следовала графике греческого алфавита, а, значит, не представляла собой какого-то чрезвычайного вызова письменной традиции византийской ойкумены. Вторичная, откровенно про-греческая азбука и была-де людьми, учредившими её приоритет, названа в память Кирилла Философа.

В таком, по видимости, безупречном доводе в пользу первенства глаголицы, есть всё же один странный коллективный недогляд, почти несуразица. Право же, как это книжники, своевольно отвергшие глаголическое азбучное изобретение Кирилла, посмели бы назвать его именем другую азбуку, к созданию которой он не имел совершенно никакого отношения? Такое самоуправство, близкое к кощунству, могло быть допущено только лицами, по сути совершенно не уважавшими труд своего великого учителя, святого мужа, а только делавшими вид, что истово чтут его память. Но подобное лицемерие в среде учеников и последователей наших Солунян просто непредставимо. Оно по своей циничной сути совершенно не соответствовало бы этическим принципам эпохи.

Эта странная исследовательская неувязка, согласимся, сильно обесценивает доводы сторонников глаголицы как безусловного и единственного детища Кирилла Философа. И всё же существование палимпсестов, заставляло и будет заставлять каждого, кто притронется к теме первенствующей славянской азбуки, снова и снова проверять логику своих доказательств. Не до конца вычищенные первоначальные буквы пергаменных книги и по сей день поддаются если не прочтению, то узнаванию. Как ни промывались листы пергамена, следы глаголицы всё равно проступают. А за ними, значит, проступает или криминал, или какая-то вынужденная необходимость той отдалённой поры.



II


К счастью, о существовании глаголицы сегодня свидетельствуют не одни лишь палимпсесты. В разных странах сохранился целый корпус древних письменных памятников глаголической буквенной графики. Это книги или их фрагменты давно известны в науке, тщательнейшее изучены. Среди них в первую очередь нужно упомянуть Киевские листки X - XI в. (памятник хранится в Центральной научной библиотеке АН Украины, Киев), Ассеманиево Евангелие X - XI в. (в славянском отделе Ватиканской библиотеки), Зографское Евангелие X - XI в. (в Российской Национальной Библиотеке, Санкт-Петербург), Мариинское Евангелие X - XI в. (в Российской Государственной Библиотеке, Москва), Клоциев сборник XI в. (Триест, Инсбрук), Синайская Псалтирь XI в. (в Библиотеке монастыря св. Екатерины на Синае), Синайский требник XI в. (там же).

Ограничимся хотя бы этими, древнейшими и авторитетнейшими. Все они, как видим, не относятся к твёрдо датируемым памятникам, поскольку ни в одном не сохранилось записи с точным указанием года создания рукописи. Но даже округлённые, «плывущие» датировки, не сговариваясь, подтверждают: все рукописи возникли уже по кончине основоположников славянской письменности. То есть, во времена, когда, по убеждению сторонников «глаголического первенства», традиция этого письма усиленно вытеснялась приверженцами про-греческой азбуки, возобладавшей будто бы вопреки намерениям «глаголита» Кирилла.

Вывод, который неумолимо напрашивается: уже сами по себе датировки старейших глаголических источников не позволяют чересчур драматизировать картину противостояния двух первых славянских азбук. Заметим, что к XI веку относятся и несколько старейших кириллических рукописей Древней Руси: это всемирно известные Реймсское Евангелие первой половины века, Остромирово Евангелие 1056-1057 года, Изборник Святослава 1073 года, Изборник Святослава 1076 года, Архангельское Евангелие 1092 года, Савина книга, – все, кстати, на чистых листах, без следов промывок.

Так что излишняя драматизация неуместна и в вопросе о палимпсестах. К примеру, при тщательном исследовании страниц глаголического Зографского Евангелия неоднократно обнаруживаются следы промывок или подчисток старого текста и новых написаний на их месте. Но что же на промытых от глаголицы страницах? Вновь глаголица! Причем, самая большая из таких реставраций (речь идёт о целой тетради из евангелия от Матфея) относится не к X - XI , а уже к XII веку.

Есть в этой рукописи и кириллический текст. Но он скромно появляется лишь на страницах её дополнительной части (синаксаря). Это раздел относится уже к XIII веку и текст нанесён на чистые, а не промытые от глаголицы листы. В статье, посвящённой Зографскому Евангелию (Кирило-Методиевска енциклопедия т 1, София, 1985) болгарский исследователь Иван Добрев упоминает, что в 1879 году глаголическая, то есть старейшая часть памятника была опубликована в кириллической транслитерации. Тем самым создавалась база для более внимательного научного анализа двух азбук. Упрощалось знакомство с оригиналом и для читателей, лишённых возможности вчитываться в забытую за прошедшие века глаголицу. В любом случае такой способ обращения к древнему источнику никак не спутать с промывкой или соскабливанием.

Из сохранившихся древних рукописей, пожалуй, лишь единственную можно отнести к числу целиком промытых от глаголицы. Это кириллическое Боянское Евангелие XI века. Оно поневоле приобрело несколько одиозную известность, как наглядное доказательство жёсткого вытеснения одной традиции в пользу другой. Но все перечисленные выше старейшие памятники глаголического письма свидетельствуют как раз о другом – о мирном сосуществовании двух алфавитных традиций в пору строительства единого литературного языка славянства.

Как будто во исполнение устного завета своих учителей, продолжатели дела Кирилла и Мефодия приходили к негласной договорённости. Смысл же её попробуем свести к следующему: раз уж славянству, в отличие от других насельников земли так здорово повезло, что их письменный язык создаётся сразу с помощью двух азбук, то не нужно особенно горячиться; пусть эти азбуки постараются как следует, доказывая свои способности, свои лучшие свойства, своё умение легче и надёжнее запомниться, войти на глубины людского сознания, прилепиться прочнее к вещам видимым и смыслам незримым. Понадобилось несколько десятилетий, и стало проступать наружу, что состязание – всё же не идиллия. Оно не может слишком долго проходить на-равных.

Да, глаголическое письмо, добившись немалых успехов на первом этапе

строительства нового литературного языка, поразив поначалу воображение многих своей свежестью, небывалостью, яркой и экзотической новизной, своим таинственным обликом, чётким соответствием каждого отдельного звука определённой букве, постепенно стало терять позиции. В глаголице сызначала присутствовало качество предмета нарочитого, намеренно закрытого, годного для узкого круга посвящённых лиц, обладателей почти тайнописи. В обликах её букв то и дело проступала какая-то игривость, кудреватость, мелькали то и дело простецкие манипуляции: повернул вверх кружками – одна буква, вниз кружками – другая, кружками вбок – третья, добавил рядом схожую боковушку – четвёртая… Но алфавит как таковой в жизни народа, им пользующегося, не может быть предметом шутки. Это особенно глубоко чувствуют дети, с великим вниманием и прямо-таки молитвенным напряжением всех силёнок исполняющие в тетрадях первые буквы и слоги. Азбука слишком тесно связана с главными смыслами жизни, с её священными высотами, чтобы перемигиваться с читателем. Неграмотный пастух или землепашец, или воин, остановившись у кладбищенской плиты с большими непонятными буквами, вопреки своему незнанию всё-таки прочитывал: тут выражено что-то самое важное о судьбе неизвестного ему человека.


III


Ещё и по той причине нет до сих пор умиротворения вокруг вопроса о глаголице, что чем дальше, тем сильнее зыбится перспектива самого происхождения феноменальной азбучной доктрины. Её облик и по сей день будоражит воображение исследователей. Не иссякает соревновательная активность в изыскании всё новых и новых доказательных догадок. Её вычурно называют сакральным кодом, матрицей вселенского звучания, к которой нужно, как к великому святилищу, развернуть и кириллицу, и другие европейские алфавиты. Кому выпадет честь окончательно высветлить родословную диковинной гостьи на пиру письмен?

Клубок научных, – а с недавних пор и любительских,– гипотез на глазах растёт. Их объём к нашим дням стал таков, что знатоки вопроса, похоже, уже и сами приходят в смятение при виде безостановочной цепной реакции версетворения. И многие задумываются: не пора ли, наконец, остановиться, сойтись на чём-то одном. Иначе тема генезиса глаголицы однажды захлебнётся в воронке дурной бесконечности. Не в последнюю очередь смущает и то, что в разнобое и сумятице споров о происхождении имярек часто обнаруживаются не очень привлекательные приёмы спорящих авторитетов.

Понятно, наука не бесстрастна. В пылу интеллектуальных баталий не зазорно настаивать на своём до конца. Но неловко наблюдать при этом, как намеренно забываются чужие доводы, обходятся стороной общеизвестные письменные источники или даты. Лишь один пример. Современный автор, описывая в научно-популярном труде Реймсское Евангелие, вывезенное дочерью князя Ярослава Мудрого Анной во Францию, называет его глаголическим памятником. И для вящей убедительности помещает изображение отрывка, написанного хорватским почерком в стиле готической глаголицы. Но рукопись Реймсского Евангелия, как хорошо известно в научном мире, состоит из двух весьма неравноценных по возрасту частей. Первая, старейшая, относится к XI веку и выполнена кириллическим письмом. Вторая, глаголическая, была написана и прибавлена к первой лишь в XIV столетии. В начале XVIII века, когда во Франции гостил Пётр Первый, рукопись в качестве драгоценной реликвии, на которой присягали французские короли, была показана ему, и русский царь тут же стал читать вслух кириллические стихи евангелия, но озадачился, когда дело дошло до глаголической части.

Болгарский учёный XX века Емил Георгиев однажды задался целью составить опись существующих в славистике вариантов происхождения глаголицы. Выяснилось, что в качестве образца для неё разными авторами в разное время предлагались самые неожиданные источники: архаические славянские руны, этрусское письмо, латиница, арамейская, финикийская, пальмирская, сирийская, еврейская, самаритянская, армянская, эфиопская, староалбанская, греческая алфавитные системы…

Уже этот чрезвычайный географический разброс озадачивает. Но полувековой давности опись Георгиева, как теперь очевидно, нуждается в дополнениях. В неё не вошли ссылки ещё на несколько новых или старых, но подзабытых разысканий. Так, в качестве наиболее достоверного источника, предлагалось рассматривать германское руническое письмо. Образцом для глаголицы могла, по другому мнению, послужить алфавитная продукция кельтских монахов-миссионеров. Недавно стрела поиска с запада опять резко отклонилась на восток: русский исследователь Гелий Прохоров считает глаголицу ближневосточным миссионерским алфавитом, автором же его –загадочного Константина Каппадокийца, тёзку нашего Константина-Кирилла. Воскрешая древнее предание славян-далматинцев, как о единоличном создателе глаголицы снова заговорили о блаженном Иерониме Стридонском, знаменитом переводчике и систематизаторе латинской «Вульгаты». Предложены были версии возникновения глаголицы под воздействием графики грузинского или коптского алфавитов.

Е. Георгиев справедливо полагал, что Константин-Философ по темпераменту своему никак не мог походить на собирателя славянского алфавитного скарба с миру по нитке. Но всё же болгарский учёный упрощал себе задачу, неоднократно заявляя, что Кирилл ни у кого ничего не заимствовал, а создал совершенно самобытное, не зависящее от внешних влияний письмо. При этом с особым жаром Георгиев опротестовал концепцию происхождения глаголицы от греческого курсивного письма IX века, предложенную ещё в конце XIX столетия англичанином И.Тейлором. Как известно, Тейлора вскоре поддержали и дополнили русский профессор из Казанского университета Д. Беляев и один из крупнейших славистов Европы В. Ягич, который роль Кирилла как создателя новой азбуки сформулировал предельно лаконично: « der Organisator des glagolischen Alfabets ». Благодаря авторитету Ягича, признаёт Георгиев, теория «получила громадное распространение». Позже многих к «греческой версии» присоединился и А. М. Селищев в своём капитальном «Старославянском языке». К такому же мнению осторожно склоняется учёный из Принстона Брюс М. Мецгер, автор исследования «Ранние переводы Нового Завета» (М., 2004): «Судя по всему, – пишет он, – Кирилл взял за ос­нову затейливое греческое минускульное письмо IX в., воз­можно, добавил несколько латинских и древнееврейских (или самаритянских) букв…». Примерно так же высказывается немец Иоганнес Фридрих в своей «Истории письма»: «…наиболее вероятным кажется происхождение глаголицы из греческого минускула IX столетия…».

Один из основных доводов Тейлора состоял в том, что славянский мир, благодаря своим многовековым связям с эллинистической культурой испытывал понятное тяготение к греческому письму как образцу для собственного книжного устроения и не нуждался для этого в заимствованиях из алфавитов восточного извода. Алфавит, предложенный Кириллом Философом, должен был исходить именно из учёта этой встречной тяги славянского мира. Здесь нет нужды разбирать контр-доводы Е. Георгиева. Достаточно напомнить, что главный из них всегда был неизменен: Константин-Кирилл сотворил совершенно оригинальное, никакому из алфавитов не подражающее письмо.

Дополняя разработки Тейлора, Ягич опубликовал и свою сопоставительную таблицу. На ней греческие курсивные и минускульные буквы той эпохи соседствуют с глаголицей (округлой, так называемой «болгарской»), кириллицей и греческим унциальным письмом.

Рассматривая таблицу Ягича, нетрудно заметить, что расположенный на ней слева скорописный греческий курсив (минускул) своими плавными закруглениями то и дело перекликается с глаголическими кругообразными знаками. Невольно напрашивается вывод о перетекании буквенных начертаний одного алфавита в соседний. Так это – не так?

Немаловажнее другое. Вглядываясь в греческую скоропись XI века, мы как бы на расстояния полушага приближаемся к рабочему столу Константина, видим взволнованные беглые заметки на тему будущего славянского письма. Да, это, скорей всего, черновики, первые или далеко не первые рабочие прикидки, наброски, которые легко стереть, чтобы исправить, как стирают буквы со школьной восковой дощечки или с разглаженной поверхности сырого песка. Они легки, воздушны, скорописны. В них нет твёрдой напряжённой монументальности, какая отличает греческий торжественный унциал той же поры.

Рабочий греческий курсив, словно летящий из-под пера братьев, творцов первого славянского литературного языка, как бы возвращает нас снова в обстановку монастырской обители у одного из подножий горы Малый Олимп. Мы помним эту тишину совершенно особого свойства. Она наполнена смыслами, которые к концу пятидесятых годов IX века впервые обозначились в противоречивом, сбивчивом славяно-византийском диалоге. В этих смыслах отчётливо прочитывалось: до сих пор стихийное и непоследовательное сосуществование двух великих языковых культур – эллинской и славянской – готово разрешиться чем-то ещё небывалым. Потому что, как никогда прежде, проступало теперь их давнее, сначала по-детски любопытное, а затем всё более и более заинтересованное внимание друг к другу.


IV


Уже отчасти говорилось о том, что греческий классический алфавит в пределах древнего Средиземноморья, а затем и в более широком евро-азиатском ареале на протяжении не одного тысячелетия представлял собой культурный феномен совершенно особой притягательной силы. Влечение к нему как образцу для подражания наметилось ещё у этрусков. Пусть огласовка их письменных знаков до сих пор недостаточно раскрыта, но латиняне, сменившие этрусков на Аппенинах, для устроения собственного письма успешно подражали уже двум алфавитам: и греческому, и этрусскому.

В таких подражаниях нет ничего обидного. Не все народы выходят на арену истории одновременно. Ведь и греки в многотрудных, растянувшихся на века заботах о восполнении своего письма использовали поначалу достижения финикийской алфавитной системы. И не только её. Но в итоге совершили подлинный переворот в тогдашней практике письменной речи, впервые узаконив в своём алфавите отдельные буквы для гласных звуков. За всеми этими событиями не вдруг обнаружилось со стороны, что греки – ещё и создатели грамматической науки, которая станет образцовой для всех соседних народов Европы и Ближнего Востока.

Наконец, в век явления человечеству Христа именно греческий язык, обогащённый опытом перевода ветхозаветной Септуагинты, взял на себя ответственность стать первым, подлинно путеводным языком христианского Нового Завета.

В великих греческих дарах миру мы по привычке всё ещё держим на первом месте античность, языческих богов, Гесиода с Гомером, Платона с Аристотелем, Эсхила с Периклом. Между тем, они уже сами смиренно ушли в тень четверых евангелистов, апостольских посланий, грандиозного видения на Патмосе, литургических творений Иоанна Златоуста и Василия Великого, гимнографических шедевров Иоанна Дамаскина и Романа Сладкопевца, боговедения Дионисия Ареопагита, Афанасия Александрийского, Григория Паламы.

Не прошло и века после евангельских событий, как разные народы Средиземноморья возжаждали узнать Священное Писание на языках, им родных. Так появились ранние опыты переводов Евангелия и Апостола на сирийский, на арамейский, на латынь. Немного позже вдохновенный переводческий порыв был подхвачен коптскими христианами Египта, армянской и грузинской церквями. В конце IV века заявил о своём праве на существование перевод для христиан-готов, выполненный епископом готским Вульфилой.

За вычетом сирийско-ассирийских рукописей, исполненных с помощью традиционного ближневосточного букворяда, во всех остальных по-своему проявлено почтение к алфавитному строю греческих первоисточников. В коптском алфавите христианских переводов, заменившем древнее иероглифическое письмо египтян, 24 буквы начертаниями подражают греческому унциалу, а семь остальных добавлены для записи звуков, несвойственных греческой речи.

Похожую картину можно увидеть и в готском Серебряном кодексе, самом полном рукописном источнике с текстом перевода Вульфилы. Но здесь к греческим буквам добавлен ряд латинских, а сверх того, знаки из готских рун – для звуков, внешних для греческой артикуляции. Так вновь созданные готский и коптский алфавиты каждый по-своему дополняли греческую буквенную основу – не в ущерб ей, но и себе не в убыток. Тем самым загодя обеспечивался для многих поколений наперёд более лёгкий способ знакомиться – через доступный облик букв – с самими соседними языками общего христианского пространства.

При создании армянского, а затем и грузинского алфавитов был избран иной путь. Обе эти кавказские письменности без колебаний приняли за основу алфавитную последовательность греческой азбуки. Но при этом сразу же получили новую самобытную графику восточного пошиба, внешне ничем не напоминающую письмо греков. Знаток кавказских старописьменных инициатив академик Т. Гамкрелидзе по поводу такой новации замечает: «С этой точки зрения древнегрузинская письменность Асомтаврули , древнеармянский Еркатагир и старославянская Глаголица подпадают под общий типологический класс, противопоставляясь коптской и готской письменностям, а также славянской Кириллице , графическое выражение которых отражает графику современной им греческой письменной системы».

Это, конечно, не оценка, а невозмутимая констатация очевидного. Более определённо высказывается Гамкрелидзе, рассматривая труды Месропа Маштоца, общепризнанного автора армянского алфавита: «Мотивом для подобного свободного творчества графических символов древнеармянского письма и создания оригинальных по начертанию письменных знаков, отличных графически от соответствующих греческих, должно было быть стремление скрыть зависимость вновь создаваемой письменности от письменного источника, использованного в качестве модели для ее создания, в данном случае от греческой письменности. Таким путем создавалась внешне оригинальная национальная письменность, как бы независимая от каких бы то ни было внешних влияний и связей».


V


Невозможно допустить, что Кирилл-Философ и Мефодий, представители первенствующей греческой письменной культуры, не обсуждали между собой, чем отличаются по характеру своих алфавитных знаков коптские и готские книги от тех же грузинских и армянских рукописей. Как невозможно представить, что братья были безразличны к множеству примеров интереса славян не только к греческой устной речи, но и к греческому письму, его буквенному строю и счёту.

По какому пути было следовать им самим? Вроде бы ответ подразумевался: строить новую славянскую письменность, равняясь на греческий алфавит, как на образец. Но обязательно ли все славяне единодушны в своём почитании греческого письма? Ведь в Херсонесе братья в 861 году листали книгу славянскую, но записанную буквами, непохожими на греческие. Может, и у славян иных земель уже есть свои особые виды, свои пожелания и даже встречные предложения? Не зря же Константин двумя годами позже, во время беседы с императором Михаилом о предстоящей миссии в Великоморавское княжество, сказал: «… пойду туда с радостью, если есть у них буквы для их языка». Как помним, агиограф, описывая ту беседу в «Житии Кирилла», привёл и уклончивый ответ василевса касательно славянских букв: «Дед мой, и отец мой, и иные многие искали их и не обрели, как же я могу их обрести?» На что последовал похожий на горестный вздох ответ младшего солунянина: «Кто может записать на воде беседу?..»

За этим разговором – внутреннее противоборство, сильно смутившее Константина. Можно ли выискать письмо для народа, который сам до сих пор не искал для себя письма? Допустимо ли отправляться в путь с чем-то заранее готовым, но совершенно неизвестным для тех, к кому идёшь? Не оскорбит ли их такой не вполне прошеный дар? Ведь известно – из того же обращения Ростислава-князя императору Михаилу, – что к мораванам уже приходили с проповедью и римляне, и греки, и немцы, но проповедовали и службы служили на своих языках, а потому народ, «простая чадь», поневоле оставался глух к непонятным речам…

В житиях братьев отсутствует описание самого посольства из Моравии. Неизвестен ни его состав, ни сроки пребывания в Константинополе. Неясно, была ли просьба князя Ростислава о помощи оформлена в виде грамоты и на каком языке (на греческом? на латыни?) или это было только устное сообщение. Можно лишь догадываться, что у братьев всё же имелась возможность, повыведать заранее у гостей, насколько их славянская речь схожа с той, какую солуняне слышали с детских лет, и насколько мораване наивны во всём, что касается общения на письме. Да, понимать речь друг друга, как выясняется, можно вполне. Но такая беседа, что рябь, поднятая ветерком на воде. Совсем иного рода собеседование – церковная служба. Для неё нужны понятные мораванам письменные знаки, книги.

Буквы! Письмо… Какие всё-таки буквы, какие письмена им ведомы и насколько? Достаточен ли будет для знакомства моравских славян со святыми книгами христианства тот алфавитный и переводческий склад, который в монастыре на Малом Олимпе братья и их помощники готовили несколько лет подряд, ещё не зная, найдётся ли в этом их произведении надобность за стенами обители.

И вдруг нежданно открылось: такая надобность – вовсе не мечта! Не блажь малой горстки иноков и приехавшего к ним на затянувшуюся побывку, увлёкшего их небывалым почином Философа.

Но сам-то он, вызванный вместе с игуменом Мефодием к василевсу, – в какое вдруг впал смущение! Уже и книги на Малом Олимпе готовы, и читают по ним, и поют, а он, больше всех потрудившийся, теперь как будто попятился: «… поеду, если есть там у них свои буквы для письма…».

А если и нет, то у нас-то уже есть! Им же самим, Философом, собранные в алфавитный чин, пригодные и приглядные для славянского слуха и глаза письмена…

Но если у них уже есть и свои буквы, то какое же оттого может быть расстройство? Ну, есть и есть! Даже хорошо, что есть. Значит можно сравнить, чем-то поделиться, от чего-то отказаться. Ещё посмотреть надо, чей подбор полнее, чьё письмо удобней для чтения. Черновой ли работы страшиться, когда уже столько её проделано в поисках лучшего рисунка для букв, изображающих славянские звуки?

Не с любым ли делом так: сколь тщательно ни готовь, а кажется, что объявить его перед людьми всё ещё рано. Целая гора причин сразу же находится, чтобы ещё промедлить! И нездоровье, и боязнь впасть в грех самонадеянности, и опасение осрамиться в неподъёмном деле... Но разве и раньше избегали неподъёмных дел?


… Пытаясь представить себе внутреннее состояние солунских братьев накануне их отбытия с миссией в Великоморавское княжество, я по сути не отхожу от скупых подсказок на эту тему, изложенных в двух житиях. Но уточнение психологических мотивировок того или иного поступка моих героев – это и не домысел вовсе! Надобность в домысле, предположении, версии возникает, когда подсказки, даже самые скупые, в источниках отсутствуют. А рабочий домысел мне просто необходим. Потому что недостаёт его по вопросу, составляющему пружину всей славянской азбучной двоицы. Ведь жития, как уже говорилось, молчат о том, какой именно алфавит Мефодий и Константин взяли с собой в неблизкий путь. И хотя преобладающее ныне убеждение, кажется, не оставляет никаких путей для иномыслия, я всё более и более склоняюсь к следующему: братья никак не могли повезти с собой то, что называется сегодня глаголицей. Они везли свою первоначальную азбуку. Исходную. То есть, исходящую в своём строе от даров греческого алфавита. Ту самую, которая теперь называется кириллицей. И везли не одну лишь азбуку, как таковую, а и первоначальные свои книги. Везли переводческие труды, записанные на языке славян с помощью азбуки, исполненной по образцу греческого алфавита, но с добавлением букв славянского звукоряда. Сама логика становления славянского письма, если быть до конца честным по отношению к её законам, держит, не позволяет оступиться.

Глаголица? Она впервые заявит о себе немного позже. С нею братья будут иметь дело уже по прибытии в Велеград, столицу Моравской земли. И, судя по всему, это произойдёт не в год приезда, а после чрезвычайных происшествий следующего, 864-го. Именно тогда восточно-франкский король Людовик II Немецкий, заключив воинский союз с болгарами, в очередной раз нападёт на великоморавский град Девин.

Вторжение, в отличие от предыдущего, предпринятого королём почти десять лет назад, окажется успешным. На сей раз Людовик принудит князя Ростислава принять унизительные условия, по сути вассальные. C этого времени работа греческой миссии в пределах Великоморавского государства пойдёт под знаком непрекращающегося натиска со стороны западных противников византийского влияния. В переменившихся обстоятельствах братьям и могла помочь вынужденная разработка иной азбучной графики. Такой, которая бы своим обликом, нейтральным по отношению к про-греческому письму, сняла, хотя бы отчасти, напряжения юрисдикционного да и чисто политического характера.


VI


Нет, никак не уйти от саднящего, как заноза, вопроса о происхождении глаголицы. Но дело теперь придётся иметь уже с самым малым числом гипотез. Их, за вычетом многочисленных восточных, остаётся всего две, от силы три. Они в числе иных уже упоминались выше.

Нет перевешивающих доводов ни «за», ни «против» в связи с предположением, что глаголица вышла из кельтской монастырской среды. В связи с этим адресом обычно ссылаются на работу слависта М.Исаченко «К вопросу об ирландской миссии у моравских и паннонских славян».

Допустим, некая «ирландская подсказка» сгодилась Философу и его старшему брату. Допустим, они нашли и в ней нужные знаки для чисто славянских звучаний. (Значит, с двух сторон идут в правильном направлении!). И даже обнаружили, что эта ирландского пошиба азбучная последовательность в целом соответствует законодательному греческому букворяду. Тогда им оставалось бы вместе со своими сотрудниками быстро выучиться этому письму, пусть и замысловатому. И перевести в его графику славянские, уже привезенные из Константинополя богослужебные рукописи. Пусть их малоолимпийские книги после сотворения с них списков на новый лад, отдохнут немного на полках или в сундуках. По крайней мере, в случившемся есть повод и для доброй шутки! Это что же за славяне такие? Везёт же им!.. ни у кого ещё на свете не заводилось письмо сразу на двух азбуках.

Более слабой по сравнению с «кельтской» версией выглядит старинная, но живучая легенда: якобы автор глаголицы – блаженный Иероним Стридонский (344-420). Предание основано на том, что почитаемый по всему христианскому свету Иероним вырос в Далмации, в славянской среде, и сам, возможно, был славянином. Но если Иероним и занимался алфавитными упражнениями, то никаких достоверных следов его просветительской деятельности в пользу славян не осталось. Как известно, колоссального напряжения всех духовных и гуманитарных способностей Иеронима потребовала работа по переводу на латынь и систематизации корпуса Библии, названного позже Вульгатой.

Братья не понаслышке знали труд, занявший несколько десятилетий жизни отшельника. Они вряд ли обошли вниманием отточенное переводческое искусство Иеронима. Этот удивительный старец не мог не быть для них образцом духовного подвижничества, выдающейся целеустремлённости, кладезем технических приёмов перевода. Останься от Иеронима хоть какой-то набросок алфавита ещё и для славян, братья бы, наверняка, с радостью принялись его изучать. Но – ничего не осталось, кроме легенды о славянолюбии блаженного труженика. Да вряд ли слышали они и саму легенду. Скорее всего, она родилась в тесной общине католиков- «глаголяшей», упорных далматинских патриотов глаголического письма, много позже кончины Кирилла и Мефодия.

Остаётся третий вариант развития событий в Великоморавии после военного поражения князя Ростислава в 864 году. И.В.Лёвочкин, известный исследователь рукописного наследия Древней Руси в своих «Основах русской палеографии» пишет: «Составленный в начале 60-х годов IX в. Константином-Кириллом Философом алфавит хорошо передавал фонетиче­ский строй языка славян, в том числе и славян восточных. По прибытии в Моравию миссия Константина-Кирилла убеди­лась, что там уже была письменность, основанная на глаголи­це, которую просто "отменить" было невозможно. Что оста­валось делать Константину-Кириллу Философу? Ничего, кроме как настойчиво и терпеливо внедрять свою новую письменность, основанную на созданном им алфавите – ки­риллице. Сложная по своим конструктивным особенностям, вычурная, не имеющая никакого основания в культуре сла­вян, глаголица, естественно, оказалась не в состоянии конку­рировать с гениальной по простоте и изяществу кириллицей…».

Хочется целиком подписаться под этим решительным мнением о решительности братьев в отстаивании своих убеждений. Но при этом как же быть с происхождением самой глаголицы? Учёный считает, что глаголица и «русские письмена», которые разбирал Константин три года назад в Херсонесе, – одна и та же азбука. Получается, что братьям вторично пришлось иметь дело с какими-то уже очень широко – от мыса Херсонес в Крыму до великоморавского Велеграда – распространившимися письменами. Но если в Херсонесе Константин с почтительным вниманием отнёсся к показанным ему Евангелию и Псалтыри, то почему теперь, в Великоморавии братья восприняли глаголицу чуть ли не враждебно?

Вопросы, вопросы… Будто заговорённая, не спешит глаголица подпускать к своей родословной. Иногда, кажется, уже никого не подпустит.


VII


Пора, наконец, призвать на помощь автора, писавшего под именем Черноризец Храбр? Он ведь – почти современник солунских братьев. В своём апологетическом труде «Ответы о письменах» он свидетельствует о себе, как о горячем защитнике просветительского деяния солунских братьев. Хотя сам этот автор, судя по его собственному признанию, (оно читается в некоторых древних списках «Ответов…») с братьями не встречался, но был знаком с людьми, которые Мефодия и Кирилла хорошо помнили.

Небольшое по объёму, но удивительно смыслоёмкое сочинение Храбра к нашим дням обросло громадным частоколом филологических толкований. Это не случайно. Черноризец Храбр – и сам филолог, первый в истории Европы филолог из славянской среды. И не какой-нибудь из начинающих, а выдающийся для своей эпохи знаток и славянской речи, и истории греческого письма. По сумме вклада в почтенную дисциплину можно без преувеличения считать его отцом славянской филологии. Разве не достойно удивления, что такой вклад состоялся на первом же веку существования первого литературного языка славянства! Вот как стремительно набирала силы молодая письменность.

Могут возразить: настоящим отцом славянской филологии надо назвать не Черноризца Храбра, а самого Кирилла Философа. Но все громадные филологические познания солунских братьев (за исключением диспута с венецианскими триязычниками) почти полностью растворены в их переводческой практике. А Храбр в каждом предложении «Ответов» просто блещет филологической оснасткой своих доводов.

Он сочиняет одновременно и трактат, и апологию. Точные, даже точнейшие для той эпохи сведения по орфографии, фонетике сопоставляемых письменностей и языков, подкреплённые сведениями из античных грамматик и комментариев к ним, чередуются под пером Храбра с восторженными оценками духовного и культурного подвига братьев. Речь этого человека местами похожа на стихотворение. Взволнованные интонации отдельных предложений вибрируют как песня. В речи Храбра, даже если он углубляется в подробности буквенного устройства азбук, нет ничего от толдычения схоластика-зануды.

Почему этот литературный памятник назван «Ответами…»? Духовный переворот, совершённый Кириллом и Мефодием на общем поле двух языковых миров, славянского и греческого, можно догадываться, породил в поколении монаха Храбра великое множество вопросов среди славян. Вот он и собрался ответить самым настойчивым из искателей истины. Да, события небывалые. Ещё живы их деды, «простая чадь», которые и слыхом не слыхали об Иисусе Христе. А сегодня в каждом храме звучит всем понятная притча Христова о сеятеле, о добром пастыре, о первых и последних на пиру, и громко разносится призыв Сына Человеческого ко всем труждающимся и обремененным... Как это вдруг заговорили для славян книги, прежде им непонятные?.. Прежде ведь не было у славян своих букв, а если были у кого, то никто почти не разбирал их смысла…

Да, соглашается Храбр:


Прежде славяне не имели букв,

но по чертам и резам читали,

или же гадали, погаными будучи.

Крестившись же,

римскими и греческими письменами

пытались писать славянскую речь без устроения…


Но не всякий славянский звук, замечает Храбр, «можно написать хорошо греческими письменами».



… И так было долгие годы,

потом же человеколюбец Бог, правя всем

и не оставляя человеческий род без разума,

но всех в разум приводя и к спасению,

помиловал род человеческий,

послал им святого Константина Философа,

нареченного Кирилом,

мужа праведного и истинного.

И сотворил он им букв тридцать восемь –

одни по образцу греческих букв,

другие же по славянской речи».


«По образцу греческих букв» сотворено было, уточняет Черноризец Храбр, двадцать четыре знака. И, перечислив их, чуть ниже вновь подчёркивает: «подобных греческим буквам». «А четырнадцать – по славянской речи». Настойчивость, с которой Храбр говорит об «образце» и следовании ему, о звуковых соответствиях и различиях двух писем, убеждает: чрезвычайно важна для него эта причинно-следственная сторона дела. Да, Кирилл Философ многое взял в свою азбуку как бы почти задаром. Но много важного и добавил впервые, самым смелым образом расширив ограниченный греческий букворяд. И Храбр перечислит все до единой буквы Кириллова изобретения, соответствующие именно славянским артикуляционным способностям. Ведь грек, добавим от себя, просто не умеет произнести или очень приблизительно произносит целый ряд звуков, широко распространённых в славянской среде. Впрочем, и славяне, как правило, не очень чисто произносят некоторые звуки греческой артикуляционной инструментовки (к примеру, то же «с», которое у грека звучит с некоторой шипинкой). Словом, каждого на свой лад одарил-ограничил Создатель всяческих.

Нет нужды сопровождать пояснениями любую строку Храбра. Его «Ответы о письменах» достойны самостоятельного прочтения, и такая возможность будет предоставлена ниже, сразу после основного текста нашего рассказа о двух славянских алфавитах.

А здесь достаточно подчеркнуть: Храбр честно и доказательно воспроизвёл логику развития славяно-греческого духовного и культурного диалога во второй половине IX века.

Сожаления достойно, что иные из защитников «глаголического первенства» (особенно тот же Ф.Гревс, доктор теологии) постарались и ясные как день доводы первого славянского филолога перевернуть с ног на голову. Он-де, по их убеждению, выступает именно как отважный сторонник… глаголического письма. Даже когда говорит о греческом алфавите как безусловном образце для Кирилла. Потому что Храбр якобы имеет в виду вовсе не сами буквы греческой графики, а лишь последовательность греческого алфавитного порядка. Но уже и в кругу учёных-глаголитов раздаётся ропот по поводу таких слишком рьяных манипуляций.


VIII


Что ж, и невооружённым глазом видно: в наши дни (так было и в IX веке) вопрос о кириллице и глаголице, как и вопрос о первенстве кириллицы или латинице в землях западных славян – не только филологический, но, поневоле, и конфессиональный, и политический. Насильственное вытеснение кириллического письма из западно-славянской среды начиналось ещё в век солунских братьев, в самый канун разделения церквей на западную и восточную – католическую и православную.

Кириллица, как мы все видим и слышим, и сегодня подвергается повсеместному силовому натиску. В нём задействованы не только «орлы» –устроители однополярного мира, но и «агнцы» – тихие миссионеры Запада на Востоке, а с ними и «голуби» – ласковые гуманитарии-слависты.

Как будто никто из этого стана не догадывается, что для нас, более тысячи лет живущих в расширяющемся пространстве кириллического письма, наша родная, от первых страниц букваря возлюбленная кириллица – такая же святыня, как стена алтаря, как чудотворная икона. Есть национальные, государственные символы, перед которыми принято вставать, – Флаг, Герб, Гимн. К ним относится у нас и Письмо.

Славянская кириллическая азбука – свидетельница того, что уже с давних веков славянство Востока пребывает в духовном родстве с Византийским миром, с богатейшим наследием греческой христианской культуры.

Иногда эта связь, в том числе, не имеющая себе аналогов в пределах Европы близость греческого и славянского языков, всё же получает тщательно выверенные подтверждения со стороны. Брюс М. Мецгер в уже цитированном труде «Ранние переводы Нового Завета» говорит: «Формальные структуры церковнославянского и греческо­го языков очень близки по всем основным признакам. Час­ти речи, в общем, одни и те же: глагол (изменяется по вре­менам и наклонениям, различаются лицо и число), имена (существительное и прилагательное, включая причастие, из­меняются по числам и падежам), местоимения (личные, ука­зательные, вопросительные, относительные; изменяются по родам, падежам и числам), числительные (склоняются), пред­логи, наречия, разнообразные союзы и частицы. В синтаксисе тоже обнаруживаются параллели, и даже правила построения слов очень схожи. Эти языки настолько близки, что во многих случаях вполне естественно выглядел бы дослов­ный перевод. В каждой рукописи есть примеры чрезмерной буквальности, но в целом создается впечатление, что пере­водчики в совершенстве знали оба языка и старались вос­произвести дух и значение греческого текста, как можно меньше отходя от оригинала».

«Эти языки настолько близки…» При всей своей академической бесстрастности, оценка Мецгером уникальной структурной схожести двух языковых культур дорого стоит. Во всём исследовании характеристика такого рода прозвучала единственный раз. Потому что сказать о подобной же степени близости, какую он отметил между греческим и славянским, учёный, рассмотрев другие старые языки Европы, не нашёл оснований.


IX


Но пора напоследок вернуться и к сути вопроса о двух славянских азбуках. Насколько позволяет сопоставление старейших письменных источников церковнославянского языка, кириллица и глаголица достаточно мирно, хотя вынужденно, соревновательно сосуществовали в годы миссионерской работы солунских братьев в Великой Моравии. Сосуществовали, – допустим модернистское сравнение, – как в пределах одной целевой установки соревнуются два конструкторских бюро со своими самобытными проектами. Первоначальный алфавитный замысел солунских братьев возник и реализовался ещё до их приезда в Моравскую землю. Он заявил о себе в облике перво-кириллической азбуки, составленной с обильным привлечением графики греческого алфавита и прибавкой большого ряда буквенных соответствий чисто славянским звучаниям. Глаголица по отношению к этому азбучному строю – событие внешнее. Но такое, с которым братьям пришлось считаться, находясь в Моравии. Будучи азбукой, вызывающе отличной по облику от самого авторитетного в тогдашнем христианском мире греческого письма, глаголица достаточно быстро стала терять свои позиции. Но её появление было ненапрасным. Опыт общения с её письменами позволил братьям и их ученикам усовершенствовать своё изначальное письмо, придав ему постепенно облик классической кириллицы. Филолог Черноризец Храбр не зря же заметил: «Легче ведь после доделывать, нежели первое сотворить».

А вот что, спустя многие столетия, сказал об этом детище Кирилла и Мефодия строгий, придирчивый и неподкупный писатель Лев Толстой: «Русский язык и кириллица имеют перед всеми европейскими языками и азбуками огромное преимущество и отличие… Преимущество русской азбуки состоит в том, что всякий звук в ней произносится, – и произносится, как он есть, чего нет ни в одном языке».

Май 2010 г .


Юрий Лощиц


http://voskres.ru/bratstvo/loshchits.htm