Мы всегда под крылом Божиим : Жизнь и поучения архимандрита Серафима (Розенберга), старца Псково-Печерского монастыря / авт.–сост. диакон Георгий Малков, П. Ю. Малков. — М. : Изд-во Сретенского монастыря, 2010. — 464 с. : ил. — (Серия «Подвижники благочестия XX века») Предлагаемое издание посвящается преподобному старцу, псково-печерскому архимандриту Серафиму (Розенбергу). В книгу вошли воспоминания знавших его священников и братии Псково-Печерского монастыря, чудом сохранившиеся его собственные дневники и поучения о духовной жизни, о борьбе со страстями и о стяжании христианских добродетелей; переписка с родной сестрой, а также записи наставлений духовника о. Серафима — преподобного Симеона (Желнина), Псково-Печерского чудотворца. В этом душеполезном чтении православный читатель найдет для себя большое утешение и духовную помощь.
Приводим отрывок из книги.
Слово к читателям
Cтарец архимандрит Иоанн (Крестьянкин) однажды, помню, когда речь зашла об архимандрите Серафиме, сказал: «Он спасется». Спасения души в Свято-Успенской Псково-Печерской обители искал свою долгую 62-летнюю жизнь в монастыре приснопамятный отец Серафим.
Он предстает перед глазами монахом, идущим по монастырю с опущенными долу глазами и несущим икону из ризницы в храм для богослужения.
Зимой, ровно в 4 часа утра начинала топиться печь в его келье, почти пещере, рядом с Успенским собором.
Ранней весной отец Серафим с железной лопатой откидывал заледеневший снег от северной стены своего жилища. Летом педантично следил за проветриванием всех храмов обители. Осенью окна церквей закрывались на зимний период, а старец сметал листья с желобов кровли своего земного обиталища.
Внутренний мир отца Серафима ведом только Богу.
Он ежедневно читал жития святых на славянском языке. Любимым монашеским наставником для него был преподобный Феодор Студит.
Зайдя к нему в келью, благоухавшую ладаном, его можно было всегда застать за рукоделием.
За вечерним богослужением он читал неопустительно монастырский синодик с именами, записанными для молитвы в обители, и, стоя рядом с братским клиросом, подпевал монашескому хору.
Спасибо за труд отцу диакону Георгию Малкову и Петру Юрьевичу Малкову, которые в своей работе показали подвижническую жизнь архимандрита Серафима — для назидания современным христианам.
Наместник Свято-Успенского Псково-Печерского монастыря, архимандрит Тихон (Секретарев)
Свято-Успенский Псково-Печерский монастырь.
13 января 2009 года
***
Введение
Cреди православных монахов, насельников святых обителей, подвижников благочестия встречаются порой особые иноки, чей христианский путь на протяжении многих десятилетий их земного шествия по дороге к Вечности остается для окружающих тайной, загадкой, житием сокровенным. Они не производят на окружающих внешнего броского впечатления, не блистают словами яркой и вдохновенной проповеди с храмового амвона, не собирают вокруг себя многочисленных духовных чад, жаждущих услышать их премудрый совет и наставление. Подвиг их тих и неприметен, кажется, что их биография не включает в себя ничего иного, кроме череды одинаковых дней и лет, наполненных несением монастырских послушаний, и добросовестного — без всяческих особых аскетических и духовных свершений — исполнения правил монашеской жизни.
Впрочем, иногда окружающие начинают догадываться, что в жизни таких «сокровенных» иноков не все так просто, что в их сердечно-духовном внутреннем делании происходит нечто особенное, значимое, подлинно важное.
Краткое, но точное слово, исполненный особого смирения поступок, миг, открывающий образ возвышенной молитвы за храмовым богослужением — все это вдруг зримо являет братии, что такой инок высочайшим образом предстоит Богу, ходит пред Ним, имеет великую силу молитвы в Его очах, возлюблен Им особой любовью — как усыновленный по дару Божественной благодати. Вдруг оказывается, что за скупыми словами общения с окружающими, строгим и, казалось бы, равнодушным взглядом на окружающий мир, за ничем не примечательными поступками, размеренным исполнением послушаний — сокрыт непрестанный молитвенный и духовный подвиг, ожесточенная борьба за собственное Спасение, торжество победы над искушениями, грехом, радость истинного, подлинного богообщения.
Но моменты подобного невольного самосвидетельства перед окружающими могут быть очень и очень редки. И потому в глазах братии такой инок, в тишине сердца своего предстоящий Богу, чаще всего воспринимается как не более чем «хороший» монах, чей неприметный подвиг, зачастую, оказывается скрыт в тени яркого подвижнического делания известных монастырских старцев.
Архимандрит Серафим (Розенберг) (1909–1994), насельник Свято-Успенского Псково-Печерского монастыря, духовному подвигу и письменному наследию которого посвящена эта книга, при жизни своей был именно таким «сокровенным» иноком. Его «делание» во Христе, внутренняя борьба за Спасение, высота молитвы пред Богом были — на протяжении многих десятилетий его жития в святой Печерской обители — глубоко и надежно спрятаны за крепкой оградой внешней строгости, пусть иногда и смягчаемой мимолетной доброй улыбкой, необщительности, требовательности к подчиненным, краткости речи, довольствования самым малым в повседневном быту, полной самоотдачи благословленному монастырским начальством послушанию. Уважаемый всеми в монастыре за многолетний иноческий подвиг, смирение, трудолюбие, любовь к посещению храмовых служб и еще за то, что некогда он был особо близок к великому старцу ХХ столетия преподобному Симеону (Желнину) (1869–1960), он, по словам архимандрита Феофана (Молявко), был… «“таинственной книгой”, которую не прочитать никому»[1].
Именно такой «таинственной книгой» и было для печерской братии иноческое житие ризничего архимандрита Серафима, подвизавшегося в Печерской обители без малого 62 года.
Вот каким остался в памяти наместника Псково-Печерского монастыря архимандрита Тихона (Секретарева) отец Серафим в последние годы его жизни: «…Батюшка Серафим смиренно продолжает, уже прихрамывая, носить в храмы по ступеням лестниц иконы и облачения к богослужению. Осенью сметает с крыши своей кельи пожелтевшие листья, исполняя тем самым давнишнее послушание старцу Симеону; зимой пилит помельче дровишки для печи; по весне разбрасывает снег от кельи, чтоб быстрее таял. На вопросы отвечает с приветливой улыбкой. Иногда переводит с иностранных языков письма, приходящие на монастырь. Кроме этого, неопустительно, ежедневно посещает утреннее и вечернее богослужение.
Так проходят годы до последней болезни, и пять лет отец Серафим терпеливо переносит страдания, ежедневно причащается Святых Христовых Таин, читает духовные книги и молится, непрерывно молится. Выходит иногда на непродолжительную прогулку и за любую услугу себе он от души с поклоном говорит: “Благодарю!”»[2].
Ни одного лишнего слова, обращенного к окружающим, никаких долгих бесед с братией, одинокая замкнутая жизнь, упорное отмалчивание в ответ на вопросы об историческом прошлом монастыря в ХХ столетии, свидетелем которого архимандрит Серафим стал за свое долгое земное житие — поистине «таинственная книга», всегда закрытая и спрятанная от посторонних глаз…
Оставалась бы она таковой и поныне, если бы, Промыслом Божиим, неожиданно не обнаружились дневники отца Серафима, некоторые его письма и другие собственноручные записи старца.
Конечно же, записки эти лишь отчасти приоткрывают нам ту сердечную устремленность ко Спасению, ту ожесточенную борьбу с искушениями, с грехом, то духовное горение любовью к Богу и ближнему, то молитвенное восхождение по лествице духовного совершенства, что были присущи старцу Серафиму. Многое в нем и поныне остается загадкой… Не много мы узнаем из записей архимандрита Серафима и об истории его жизни.
В этих дневниках отец Серафим по большей части молчит о себе «внешнем», но постоянно свидетельствует о самой важной стороне собственной личности — о человеке «внутреннем», созидающем себя во Христе, возводящем сокровенный храм для обитания Духа Святого.
Дневники эти описывают не «житейскую» биографию старца, но говорят нам о его тернистом духовном пути — от только что поступившего в Псково-Печерский монастырь обуреваемого помыслами молодого человека до мудрого старца — свидетеля истины Православия, хранителя и проповедника сокровищ Церковного Предания.
Еще одним даром Божественного Промысла, безусловно, является постоянно присутствующий на страницах найденных дневников архимандрита Серафима живой голос его наставника, духовного руководителя, — преподобного старца Симеона.
Объем записей поучений старца Симеона молодому Серафиму (Розенбергу) (большая часть из них относится к 30-м годам ХХ века) — достаточно велик. Тем радостней, что перед нами ныне открывается возможность более полно приобщиться к духовному наследию этого замечательного новопрославленного печерского подвижника.
Преподобный Симеон говорит с молодым тогда монахом Серафимом о путях борьбы с искушениями и грехом, о стяжании смирения, о любви к Богу и ближнему, о молитве, о терпеливом перенесении скорбей и болезней. В этих записях перед нами открывается сокровищница глубокой мудрости, живой веры во Христа, острого и яркого слова великого старца. С неожиданной стороны образ внутреннего жития и всей неординарности личности старца Серафима показывает нам и его переписка с сестрой — Тамарой Ивановной Розенберг.
Тамара Ивановна, вместе с родителями, оказалась в результате событий Второй мировой войны в эмиграции, в Швейцарии. Не имея возможности навестить брата на Родине, она в течение более чем тридцати лет обменивалась с ним письмами. Письма Тамары Ивановны Розенберг к отцу Серафиму также были обнаружены авторами книги.
Нужно подчеркнуть, что письма Тамары Ивановны дают нам очень важные дополнительные сведения о личности архимандрита Серафима, его характере, отношении к родственникам, о понимании им смысла монашеского подвига и христианского жития. Письма эти также рисуют нам очень живой и яркий образ личности самой Тамары Ивановны Розенберг — искренне верующей православной женщины, не теряющей глубинной духовной связи со своей Родиной даже и вдали от нее.
В руки авторов книги попали и некоторые из писем отца Серафима к сестре: частью в оригинале, частью же — фрагментарно, переписанные рукой Тамары Ивановны в две особые тетради (тетради эти содержат и другие материалы, посвященные личности архимандрита Серафима)[3].
Письма старца к сестре отражают многие значимые обстоятельства его жизни, явственно свидетельствуют о том особом благоговейном чувстве, которое испытывал он к преподобному Симеону, содержат интересные (хотя и краткие) характеристики прежних монастырских наместников, а также зримо являют нам ту глубокую сердечную привязанность, что имел отец Серафим к Тамаре Ивановне. Кроме того, мы находим в этих письмах и очень яркие, духовно глубокие поучения старца, обращенные к сестре.
На страницах книги также публикуются и воспоминания лично знавших старца Серафима: тех, кто получил хотя бы некий доступ к тайникам его души; тех, кто сподобился быть свидетелем его кроткого и смиренного служения Богу, напряженного иноческого делания и труда во славу святой Псково-Печерской обители; наконец и тех, кто присутствовал при последних мгновениях жизни старца перед его уходом за порог смерти — в Вечность…
Псково-Печерская обитель всегда была славна своими замечательными старцами. Тысячи паломников со всех уголков России стремились сюда за житейским советом, утешением, ободрением, наставлением в борьбе с грехом и на путях Спасения. Старец Серафим во время своей земной жизни был почти что не приметен для окружающих — на этом дивном печерском небосклоне здешних смиренных старцев. Тем неожиданней и ярче начинает светить ровным и премудрым светом та сокровищница духовного Боговедения, та внутренняя духовная «ризница» личного подвига, иноческого труда и глубоких духоносных размышлений отца Серафима, что приоткрываются нам в его житии и его дневниках. Кроме того, следует постоянно помнить, что все Богомыслие архимандрита Серафима постоянно сияет как бы «отраженным светом» мудрых наставлений его учителя, духовника и старшего содруга — преподобного Симеона.
К этой сокровищнице мы и приглашаем ныне обратиться православных читателей. Пусть та глубокая иноческая рассудительность, тот серьезный подвижнический опыт, те емкие и ясные ответы на самые наболевшие вопросы христианской души, что предстают перед нами в наставлениях преподобного старца Симеона и его ученика — старца Серафима, — послужат Вам, дорогие читатели, во благо, в помощь в борьбе с грехом, в стяжание духовного совершенства и во Спасение в Господе нашем Иисусе Христе.
30 / 04 / 2010
--------------------------------------------------------------------------------
[1] Архимандрит Тихон (Секретарев). Таинственная книга. Архимандрит Серафим (Розенберг) // Псково-Печерский листок №39. Свято-Успенский Псково-Печерский монастырь, 2002. С. 10.
[2] Там же. С. 9–10.
[3] Авторы сердечно благодарят за помощь ключаря Крестовоздвиженского храма в Женеве, протоиерея Павла Цветкова, лично хорошо знавшего Тамару Ивановну Розенберг во время ее пребывания в Женеве. После смерти Тамары Ивановны у отца Павла сохранялись две тетради — с ее выписками из писем отца Серафима, с краткими воспоминаниями о нем современников, а также с вклеенными довольно многочисленными фотографиями. Узнав от авторов о написании этой книги, отец Павел любезно прислал все эти замечательные материалы из Франции в Россию.
http://www.pravoslavie.ru/sm/35050.htm
Posts
No comments:
Post a Comment